Он отучил писать «сопливые» стихи,
где лишь «Люблю» и сотни многоточий,
где «Поцелуй меня и нежно обними…»,
и в том же духе каждая из строчек.
Он запретил мечтать и ждать чудес,
сказав, что чудеса лишь только в сказках.
Он не дарил цветов по поводу и без,
а, впрочем, также не дарил и ласки.
Он не грозился жизнь свою убить,
когда в истерике я собирала вещи.
Предупреждал, что тяжело его любить,
и с каждым годом будет еще хлеще.
Его глаза… в них тысячи чертей,
и Дьявол с Господом терзают его душу.
Я знаю, что по сути он – ничей,
и вряд ли я устой этот разрушу.
И кто-то лишь покрутит у виска,
сказав, что это – блажь моя и прихоть.
Пусть так! Но я с ним счастлива, пока
«Моя» он стонет надо мною тихо…