Смотрим друг на друга, а потом как начинаем смеяться!
– А–хах, но согласитесь, было феерично! Вас заставили танцевать
с дрессированным медведем! Откуда они его взяли, интересно?
– Вам весело, а я постоянно опасался за свою жизнь. Его огромные
когти были рядом с моей незащищенной шеей! А голубь, вылетевший
прямо из пирога, который меня заставили разрезать? Да я думал,
поседею раньше времени!
– Ох, – хватаюсь за ребра, – поистине страшные люди. Боюсь
представить, что у них припасено на окончание праздника.
– Не нужно нам знать, психика подготовленная нужна. Но зато
журналист-таки был. К сожалению, от «Сплетника», но начнем
будоражить общественность там.
– Ага. Надеюсь, они напечатают мою фамилию без ошибок, а то уже
были прецеденты.
– Беатрис, это «Сплетник»! Они вообще не будут печатать вашу
фамилию, а укажут, что открытие чайной лавки посетили герцог и
герцогиня Вандербург.
– Ах да, конечно, как это я не догадалась, – усмехаюсь. – Что ж,
полагаю, половину приглашений можно выкинуть? Или вы жаждете узнать
фантазию каждого жителя города?
– Нет, упаси, – Бернар качает головой. – Теперь ходим только на
приемы аристократов и официальные мероприятия от мэрии. Я от этого
буду год отходить. Осторожнее!
Моя нога попадает в ямку и подворачивается, но герцог вовремя
ловит.
– Кажется, это входит в привычку, – растерянно бормочу, ощущая
сильные руки на своей талии.
– Так, может, зря мы сопротивляемся? Может, мироздание
направляет нас друг к другу? – лукаво улыбается герцог и
наклоняется к моим губам…
– Ваша светлость! Как хорошо, что я вас нашел! – доносится
откуда–то сбоку.
Волшебство момента рассеивается, и я снова чувствую себя в парке
среди толпы незнакомых людей, прижатой к Вандербургу. Ощущения не
особо, если честно.
Бернар бережно ставит меня на ноги, одергивает накидку, но руку
с талии не убирает. И только после этого поворачивается к
подошедшему.
– Мы знакомы? – навешивает на лицо маску вежливости.
Честное слово, я бы сбежала, посмотри он на меня так. Все же
настоящий герцог и его публичный вариант абсолютно разные личности.
Первый –живой человек, а второй – политическая фигура, содержащая
целый город в порядке.
– Эм, простите, нет. Я, наверное, помешал, – тушуется
незнакомец.
– Уже неважно. Вы подошли, прервали нас, я вас слушаю, –
надменно отвечает Бернар.