— Нечего тут объяснять. А вы разве не обо мне
секретничали только что? Вроде вопросов остаться у тебя не должно.
— Не переживай. О тебе ни слова, — мотает
головой. — Тебе сложно было меня предупредить?
— Я сам только что узнал, с кем меня снова
свела судьба, — лгу, глядя прямо в ее глаза. — Кэт. Я не знал. Что я еще могу
сказать?
— Слабо верится, Яр…
— Как знаешь. Что по поводу завтра? В силе или
Вероника испугалась, что придется иметь со мной дело и отменила все?
— Да, к моему счастью, в силе! Не знаю, как вы
себя будете вести, но так и хочется влепить тебе пощечину, чтобы напомнить о
том, что в первую очередь ты джентльмен, — ох, уж эти ее манеры. — Ярослав! Для
меня это очень важно! И если уж на то пошло,
я лучше сама…
— Да все будет хорошо, не переживай! —
перебиваю ее сомнения. — Ты же сама говоришь,
что я джентльмен. И этот джентльмен тебе пообещал. Все.
— Все, — повторяет она и выпрямляется. — Пока.
Резвой походкой Смит шагает к своей машине и
трогается с места. Я предпринимаю попытку сделать то же самое, но бо́льшая часть
меня протестует. Не знаю, чего я больше желаю — ворваться в кабинет и впиться в
манящие губы поцелуем или свернуть тонкую шею бесчувственной красивой оболочки,
которая там сидит, одним движением моей руки.
Поворачиваю ключ и медленно выезжаю с
территории Центра, пока еще не передумал и в состоянии сделать это. Желание
опрокинуть в себя пару стаканов хорошего виски побеждает в невидимом споре, даже
не участвуя в дебатах.
Выжат как лимон. Истощен на все сто. И это
только первый день рядом с ней.
Вдали от фирмы отца я чувствую себя живым.
Никто не пьет из меня соков, не будит в пять утра. Наконец, я могу выдохнуть,
ведь мне не приходится киснуть на деловых встречах, где очередной бизнесмен
втирает какую-то дрянь ради собственной выгоды и держит меня за дурака.
Перед отлетом я чуть ли не каждого такого
умника с очередной ненужной презентацией или какой-то дебильной фигней на хер
послал!
Сейчас, когда
я далеко от всего этого, наконец, в голове все прояснилось. Как будто я разом собрал
весь этот скопившийся хлам и выбросил его в урну. А то, что было действительно
важно, я скинул на зама. Обозначил всем, что я в отпуске. И, прикрывшись
депремированием, если будут названивать по пустякам, с чистой совестью укатил в
аэропорт.