Да и план у нее так себе: нанять новых тренеров
и отправить их в этот Центр проводить занятия по самообороне. А их обучение,
программу и весь «геморрой» Кэти хочет взвалить на меня.
— Ну, долго еще? — у моих девочек всегда были
проблемы с терпением.
— Все, последний штрих и лечу к вам!
Открываю вкладку «Контакты». Хочу понять, с
кем мне придется связаться в том случае, если я не смогу повлиять на решение
Кэт.
— Вот же бля-ять! — выдыхаю в потолок,
переходя на крик. — Да твою ж!
Быстро возвращаюсь к фотографиям, пристально
рассматриваю каждую из них. Из штук
пятидесяти нахожу одну единственную, которая бьет в самое сердце.
— Твою мать! — активно тру пальцами глаза,
пытаясь прозреть. — Да не может этого быть!
— Что там у тебя, Яр?
— Пожалуй, на сегодня, девочки, у нас с вами
все, — окончательно понимаю, что стояк уже не воскресить.
Два прекрасных личика с недоумением смотрят на
меня с огромной кровати. То, как я быстро одеваюсь и валю из уютного номера,
снятого мной на эту ночь, их явно не устраивает.
— Простите, кошечки. В другой раз, —
захлопываю без объяснений дверь под прилетающий в спину мат.
Спускаюсь в бар, залпом вливаю в себя порцию
виски и иду к своему авто. Барабаню пальцами по рулю, пытаясь перевести дыхание.
Телефон, как по приказу, оживает.
— Я надеюсь, ты посмотрел? — выжидает Кэт. —А
то не звонишь, а я все жду… Ради всего святого, скажи, что ты открывал почту, Ярослав!
Мне уже стыдно перед ней. И папа на меня налегает… У меня все упирается только
в тебя. Ну, помоги…
— Согласен, — уверенно говорю в трубку я. —
Завтра же вылетаю.
Закрываю шторку иллюминатора. Так у меня
больше шансов не напрягать глаза и обдумать действия без лишних раздражителей.
А их сейчас хоть отбавляй.
Я очень хорошо помню черты ее лица, ее губы,
глаза и улыбку… Часто вспоминаю ее звонкий смех…
Открываю одну из сделанных мною исподтишка фотографий
с океанариума, которую все еще храню в телефоне и сравниваю с изображением на
все еще открытой странице Центра. Волосы отросли — так Нике намного лучше. В
целом, выглядит также потрясающе, но взгляд изменился на все сто процентов.
Нет больше веселой счастливой девушки, которой
она мне тогда казалась. Строгая женщина в классическом костюме кажется восковой
фигурой с застывшим взглядом. И дело не в качестве фото. Даже не в том, что Вероника
случайно попала в кадр. Она сама изменилась, прошла через очередную
метаморфозу. Нет больше блеска в глазах. И складывается ощущение, словно ее
губы забыли, что значит улыбка.