На
лице незнакомца обозначилась легкая самодовольная улыбочка — он
явно заметил и понял мой интерес. И я, наконец, очнулась, страшно
смутилась и дала себе мысленный подзатыльник: «Что ты, Маринка,
только что говорила о подвохе? Вот! И вообще, что-то не похож он на
нашего Деда Мороза, а другого мужчины в сауне точно не было! Откуда
же он взялся и где все-таки девочки?»
—
А вы кто? — стараясь не обращать внимания на полыхавшие румянцем
щеки, пошла я в наступление.
Брови мужчины поползли вверх, а я только тут
догадалась оглядеться. И так обалдела, что даже не сразу услышала
его слова:
—
Это кто ты такая и как здесь оказалась?
Говорил он как-то странно, то ли с акцентом,
то ли… Когда я поняла, что незнакомец говорил на совершенно другом
языке, а я его при этом понимала и, судя по всему, сама обратилась
к нему на этом языке, мое недоумение переросло в ступор. Я застыла,
как сурикат, глупо хлопая глазами и не в силах даже пошевелиться, а
в голове замелькали совершенно дикие мысли.
Это ведь не то место, где мы праздновали
Новый год! Как я могла здесь оказаться? Как могла понять этого
красавца? Неужели предательство Вадика так на меня подействовало,
что у меня так капитально съехала крыша? И что вообще теперь со
всем этим делать? Вызывать санитаров из дурдома? Так Новый год,
метель… Кто сюда сейчас доедет? Я не хочу в дурдом!
Я
всхлипнула.
—
Эй, ты чего? — незнакомец заглянул мне в глаза.
Неужели и он мне только кажется? Жалко-то
как…
Я
снова всхлипнула, жалея себя и — почему-то — об иллюзорности этого
пепельноволосого. Как-то разом навалились усталость, легкое
опьянение и дикий стресс от пережитого и переживаемого, и я,
обхватив мощную шею незнакомца, разрыдалась в голос, вздрагивая
всем телом и тесно к нему прижимаясь.
Зеленоглазый явно оторопел от такого поворота
событий, но мужественно терпел всплеск моих эмоций и не пытался
отодрать от себя чокнутую истеричку. А я, наконец, начала понимать,
что сумасшествием не страдаю. По крайней мере, иллюзии точно не
могут быть такими материальными, у них не бывает такого приятного
запаха, теплой гладкой кожи и волос, которые щекотали мне щеку. А
еще до меня дошло, что спасать тонущих девушек из воды иллюзия тоже
не умеет.
Я
затихла, продолжая обнимать незнакомца за шею и широко раскрыв
глаза.