Мотоцикл загнали в куст ивы, коих здесь разрослось с лихвой.
Затем мы спустились по узкой тропинке к реке, где я выудил рацию
из-под большого валуна.
— Живые есть, приём? — поинтересовался я в трубку.
— Кто такой? Приём, — прилетел практически мгновенный ответ с
Пристани.
— Морзе, со мной женщина с ребёнком, приём.
— Принял, ждите, конец связи.
Буквально через пару минут от теплохода отошла лодка с мотором.
Работал он практически бесшумно. Стоя на берегу, его звук, конечно,
разносился по водной глади, но стоит чуть отойти, как даже намёка
не услышишь. Они его даже чехлом специальным накрывают.
Вскоре мы уже поднимались на борт по верёвочной лесенке, которую
тут же убрали, как только все оказались на палубе. В первую очередь
нас всех просветили ультрафиолетом, попросили подержать в ладони
серебро и только после этого разрешили пройти внутрь. Смысла,
естественно, в этом никакого, ведь мы пришли засветло, но лучше,
как говорится, перебдеть.
Ходят слухи, что ближе к закату уроды научились выходить на
улицы. Наверное, используют различные защитные крема, а может, и
какие собственные разработки уже имеются. Но работают они лишь при
слабом излучении, а вот от серебра защиты у них никакой.
— По два грамма за каждого, — озвучили нам стоимость постоя.
— Пожрать хоть дадите? — поморщился я.
— Морзе, твою мать, тебе здесь чё «ол инклюзив»?! Плати или
обратно вплавь, ты порядки знаешь, — равнодушно пожал плечами
Боцман.
— До обменника хоть пусти вначале, — буркнул я.
— Пиздуй, а подружка твоя пусть пока здесь постоит, — разрешил
тот, и я направился в лавку к Митюгину.
Её организовали на корме. Раньше, когда мир ещё был нормальным,
здесь располагался бар. Впрочем, он и сейчас там есть, просто вход
с другой стороны, из жилой зоны. А по совместительству, Митюгин
устроил с улицы приёмку, где можно не только сдать ништяки, но и
прикупить всё самое необходимое, по мелочи, конечно. Основной
магазин расположился на средней палубе.
— Здорова, Димон, — протянул я руку в окошко.
— Ох ты ж... Морзе! Каким ветром? — с улыбкой ответил тот на
рукопожатие. — Неужто снова за удачей?
— Да, есть одна наводка, — неопределённо ответил я и покрутил
пальцами в воздухе. — Сколько дашь за это?
— Ты никак по жизни поднялся? — удивлённо приподнял брови тот,
когда на прилавке появился кусок сушёного сердца. — Откуда
дровишки? Кстати, это точно то, что я думаю? А то ходят иногда
умельцы со свиными или говяжьими.