В порядке судебном учреждаются также четыре ступени суда, именно: суд волостной, окружной, губернский и верховный, или Сенат. В порядке судебном державной власти принадлежит только «надзор и охранение форм судебных», остальные судебные полномочия принадлежат выборным судьям с участием присяжных заседателей. Места сенаторов замещаются пожизненно из лиц, избранных в губернских думах, и внесенных в государственный избирательный список.
Во главе организации исполнительной власти стоят министры, назначаемые государем, обязанные подписывать акты верховной власти и ответственные за нарушение законов. Общее собрание министров образует правительствующий Сенат в отличие от Сената судебного. Во главе «губернского правительства» стоит назначенный царем губернатор. При нем находится «совет, составленный из депутатов всех сословий, имеющих в губернии собственность». Губернский совет собирается раз в год, и губернатор представляет ему финансовый отчет. Во главе окружного управления стоит вице-губернатор и при нем окружной совет. Члены волостного правления избираются волостной думой.
План Сперанского отличался стройностью и последовательностью и был, в принципе, одобрен императором Александром. Но осуществление его в условиях крепостной России встретило бы, конечно, значительные трудности. Ввиду сложности дела преобразование было начато сверху: учреждением Государственного совета в 1810 г. и преобразованием министерств в 1810-11 гг. Дальнейшая работа Сперанского была прервана и внутренними и внешними обстоятельствами.
Реформы Сперанского встретили решительную оппозицию консервативных кругов. Самым ярким их выразителем стал Н.М. Карамзин, который в 1811 г. представил Александру I свою записку «О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях». Не упоминая имени Сперанского, Карамзин резко критикует деятельность правительства, отвергает планы ограничения самодержавия, которое «есть палладиум» России, и критикует планы заимствования гражданских законов из Кодекса Наполеона:
«Для того ли существует Россия, как сильное государство, около тысячи лет; для того ли около ста лет трудимся мы над сочинением своего полного Уложения, чтобы торжественно, перед лицом Европы, признаться глупцами и подсунуть седую нашу голову под книжку, слепленную в Париже шестью или семью экс-адвокатами и экс-якобинцами? Законы народа должны быть извлечены из его собственных понятий, нравов, обыкновений, местных обстоятельств»