Люди улыбались… Тянулись… Мечтали… Надеялись…
И вдруг – как отрезало.
Разочаровал.
* * *
Да. В некий неуловимый миг настроение людей резко изменилось – всего через месяц после самой бурной радости. Что-то новое узнали эти люди, о чём дракончик ничуть не догадывался, но чувствовал: теперь его существование не вызывало у них особого восторга, а скорее досаду и раздражение.
Изредка досада выливалась в доступные осмыслению слова.
– …А денег из Эузы опять не прислали. И не пришлют! – шумели люди.
– …Да сдадут мертвецам и дело с концом! А вы как думали?…
– …Год назад ещё к этому шло! Я ведь сразу сказал – нас там за людей не держат. И вот почему…
– …А продукты-то не дешевеют…
– …Как Порог сдвинулся, так всех наших тупо забрали… ага, всё цанцкое подполье, всех ребят из Дрона, Кляма, из нескольких замков – и куда потом? Никуда! Кому жаловаться, коли Порог сдвинулся? Владыке Смерти?
– …Никому, никому ничего не надо!..
– …Так этот новый Драеладр стал какой-то неправильный! – и такое тоже говорили. Притом неизменно хмурились.
Последнее сказанное и вовсе ставило дракона в тупик. А ведь в нём со времени общего поклонения ничегошеньки не изменилось. Да и не в нём одном.
Дракон не менялся, а людское волнение нарастало. Вот ведь загадка… Может, потому и волновались: в облике Драеладра не наступало всеми ожидаемых перемен! Но только каких? Чего именно они ожидали?
Деньги на содержание разведчиков, которые снова задержали в Эузе – к дракону ли вопрос? Или ему самому, без скидки на малолетство, предлагалось лететь выгрызать их из столичного казначейства? А люди из подполья городов, ушедших в Запорожье примерно года за полтора до рождения Драеладра… Они-то чего до сих пор ждали? И отчего перестали ждать именно сейчас?
– Не стоит особенно переживать, – качала головой госпожа Кэнэкта, – наши яральцы – народ добродушный. Ну, бывает, рассердятся, не без того. Но ведь не на драконов! Все понимают, что без драконов и Ярала-то не будет…
Резкая смена настроения людей на площади поставила в тупик не только маленького бессловесного Драеладра, но и Лулу Марципарину – она и подумать не могла, что кто-то перестанет восторгаться её любимым крылатым детищем. И крепко за него обиделась – не без этого.
– Зачем же они приходят, если они нас больше не любят? – в недоумении произнесла Лулу.