– Полина, открой! Это я, Сидор, – послышался приглушенный голос.
– Что надо? – строго, не церемонясь с бывшим конюхом, спросила Полина, устремив на него взгляд больших карих глаз.
Она знала, что Сидор, поссорившись с управляющим, покинул усадьбу вместе с семьей, угрожая убить господ. В городе он примкнул к большевикам.
– Да открой же! – не унимался Сидор.
Полина медленно отворила окно и посмотрела на мужчину. Он очень изменился, похудел. Из-под козырька кожаной фуражки с красной звездой с обожанием смотрели на нее уставшие глаза.
– Ну?! – бросила Полина.
– Что-то не особенно приветливо ты меня встречаешь.
– Слышала, ты главный у красноармейцев?
Сидор поправил кобуру на кожаной куртке и посмотрел в глаза Полине.
– Да, главный. Вот за тобой пришел, не могу я без тебя.
– Почему ночью?
– Утром здесь будут красноармейцы.
– Твои?
– Можно сказать, и мои.
– А если не пойду?
– Тогда тебя вместе с барынями расстреляют.
– За что?
– За то, что ты заодно с кровопийцами. Да ты не бойся, я тебя спасу… люблю я тебя.
– Как же твоя семья? Дети?
– Одно твое слово, и я брошу их. Пропасть, конечно, не дам.
– Нет, Сидор, никуда я с тобой не пойду, – решительно заявила Полина, стараясь не смотреть в глаза своего воздыхателя, и принялась закрывать окно.
Сидор схватил ее за руку.
– Подожди. Я тебя королевой сделаю. Любить буду до гробовой доски. У меня паек и комната в барском доме. Соглашайся.
– Побойся бога, детей своих пожалей, да и не люблю я тебя вовсе. Нет на земле моего любимого, я это точно знаю. Так что я остаюсь.
– Но это опасно. Хорошо, я увезу тебя и твою барыню с ребенком, куда скажешь. Постараюсь обогнать отряд. Собирайся. Рано утром заеду за вами.
– Договорились, – неуверенно проговорила Полина и закрыла окно.
Сделав несколько шагов от здания, Сидор мгновенно растворился в непроглядной тьме.
Какое-то время женщина задумчиво смотрела ему вслед, затем, будто очнувшись, резко повернулась и пошла к лестнице. Но до нее она так и не дошла, потому что стучали в дверь.
«Неужели красноармейцы? – сразу пронеслось в голове Полины. – Нет, не может быть, Сидор сказал, что они будут только утром».
Она стояла, не решаясь сделать шаг. И только услышав знакомый голос, бросилась открывать дверь.
– Господи, прости! Отец Игнатий! – пролепетала служанка, отворяя дверь. – Что случилось?