Я – дерево, которое костёр - страница 18

Шрифт
Интервал

не в моё сердце

Твои глаза прицеливаются в меня,
Твои глаза прицениваются ко мне,
Так зарождается Л. твоя,
Так образуются пустоты во мне.
Твои глаза прицеливаются в меня,
Твои глаза прицениваются ко мне,
Я не зажёг себя от тебя,
Не затаил огонь в себе.

у железной дороги

Звуки поездов – это песни странствий;
По ветвям дорог и мимо так похожих станций
Движутся вагоны, их ритмичный стук
Зовёт, зовёт, зовёт меня с собой.
Проносятся вагоны, мне оставляя ветер странствий,
И запах чёрных шпал, и пустоту в пространстве,
И кажется, что там, куда так мчится поезд,
Есть страны, о которых я мечтаю.

ночь

Месяц крылья резал облакам
острыми краями.
Облака туманом по земле
стелились слоями.
В молоке тумана лес стоял
до кореньев продрогший.
А в лесу звездой горел
костёр полуночный.

настроение

В небе ясном солнце светит,
В мире бродит призрак туч,
Ничего грустней на свете
Нет дождя свинцовых туч.
Ничего больней на свете
Нет отсутствия любви,
В небе чёрном звёзды светят,
И воркуют лунари.

утро субботы

Какой свободой утро дышит?
Два дня не будет слова «надо»,
И разум мой его не ищет,
И сердцу этого не надо.
Я ненавижу слово «надо»!
Люблю и не могу достичь «хочу».
Словом «надо» гонят стадо,
Я от бессилия хохочу.
Ведь завтра снова: надо, надо!
Я снова должен и обязан,
Два дня в неделю мне награда
За то, что пять дней был как связан.

приступы ностальгии

У памяти черты кривых зеркал,
Её забыть почти что невозможно.
Она похожа на чудесный карнавал?
Она многообразно сложна.
Но все находят в ней свой сладкий мир,
Он нравится всем покорёженным и битым,
Он украшает неприглядный быт квартир,
Который никогда не станет неизбитым.
И страшно потерять с прошедшим нить,
Она вдруг оживляет те же дни,
Что хочется вот так же интересно жить,
Как жили мы тогда, но всё исчезло в лет пыли.

я – рабочий

В промасленной и выцветшей спецовке,
Пропитанной бензином на столетья,
И равной в твёрдости мечу булатной ковки,
Откуда я пришёл такой, ответьте?
Пропахший краской, вымазанный мелом,
С причёской, затвердевшей от цемента,
С усталым, грязным, потным телом,
Я шёл, как вол, с рабочей смены.
Ни грамма мыслей в моей пыльной бестолковке,
Перед глазами лишь насущные «есть», «спать»,
Разбиты пальцы молотком, порезы от ножовки,
Но мне на это наплевать.
А дома я, довольный, лягу на диван,
И прямо на диване буду есть,
Я отдыхаю вечером, уставившись в экран,
Следующая страница