– Таня, ради Бога, только не плач, умоляю тебя.
Женщина уткнулась лицом ему в шею и разрыдалась. Она пыталась успокоиться, но непослушные слёзы текли из глаз.
– Ден, неси её в комнату, и умоляю тебя, не позволяй ей вставать. – глухой голос Рема, заставил Таню оторваться от мужа и посмотреть на его брата. Одними губами она прошептала:
– Гадина, Иуда проклятый… – но Ден не дал ей договорить и быстро понёс жену из зала.
Оказавшись в своей комнате, он усадил её на кровать, и словно маленькую стал раздевать. Таня не сопротивлялась и с грустью смотрела на человека, который был её мужем и вероятно отцом её детей, хотя именно в этом, она не была уверенна. Стащив с жены одежду, мужчина тяжело вздохнул, и натянул на неё рубашку.
– Таня, ты должна лежать и отдыхать. – назидательно проговорил мужчина.
– Я буду делать то, что посчитаю нужным, и не смей мне указывать.
– Ты что, хочешь умереть? – раздражённо спросил князь.
– Да лучше умереть, чем жить с вами. – этот возглас вырвался из самой глубины женского сердца и Ден понял, что жена не в себе.
Решив, что не следует её расстраивать, он отошёл подальше и сел в кресло, возле камина. В дверь тихо постучали, и кормилица спросила:
– Госпожа, Вы велели принести малышей, когда они проснуться. Позвольте узнать, Вы будете их кормить?
– Давай их сюда. – Таня протянула руки и взяла малышей.
Достав грудь, она принялась их кормить. Ден издали смотрел на неё, и женщина поняла, что он хочет но не решается подойти поближе. Понимая, что поступает не хорошо, она заставила себя смириться, и тихо позвала мужа:
– Ден, а ты разве не хочешь посмотреть, как дети кушают?
– Хочу. – последовал тихий ответ.
– Ну так иди к нам поближе.
Мужчина подошёл к жене и присев возле неё, стал с удивлением и восхищением наблюдать, как его дети сосут грудь. Маленькие ручонки мяли нежные округлости, и он почувствовал, как в нём просыпается желание. Судорожно сглотнув слюну, он сказал: – Я велю принести сюда кровать, и буду спать рядом. Вдруг тебе ночью понадобится моя помощь.
Таня ни чего не ответила и только качнула головой в знак согласия.