Всю троицу заколотила мелкая дрожь и они покорно подступились к Беру. А куда бежать? Тут еще из-за кустов какая-то баба вся в шкурах с ножом в руке.
– Дык… не сказывали такого… Торон наговор пустил… От злобы, что получил по заслугам.
– Точно не сказывали?! – Строго спросил Бер.
– Никогда такого не было… Разве, когда старики внучат пугают лесом, чтобы не перлись туда, куда ходов не знают, присочинят что. Нет таких слухов, великий воин.
– Это ты к чему ляпнул? Про воина?
– Для того, чтобы слово краше пошло…
– Бабам будешь красные словца раздаривать! А ты? – Бер повернулся к худосочному. – Почему наговор позволил?
– Это он от злобы. Чтобы твоими руками нам шеи намять. – Заявил один из троицы. – Тонор еще тот мошенник! Его всяк у нас знает. Пес бродячий! Как явился он в какую весь, так и жди, что пропадать что-то зачнет. И в ентот раз за «заслуги» его проучить решили. А сюда отволокли, чтобы детям не казать это действо.
– Верно мужик молвил?! – Повернулся Бер к Тонору переворачивая в руке дротик концом древка вперед. – Сейчас я тебе от себя добавлю!
– Злыдень какой-то мне видать на ухо шепнул слова те. Не по доброй воле ляпнул. У нас тута этих тварей сверх потребы. Все шастают, хоронясь, все толкают на дурь людей. Прости ужо. Не от своей головы пошло. Нечести перечить не могу. Потому и ляпнул чужие слова. – Тонор крадучись тихонько приблизился к Беру и стал перед ним на колени. В ответ троица, что недавно от души мяла ему бока, одарила его злобными смешками.
– Встань Тонор! – Велел Бер. – Коли злыдень нашептал, какая твоя вина? Прощаю…
Он сам рассмеялся этой своей шутке. А обрадованный Тонор завторил ему своим писклявым голоском.
– Теперь, мужики, поясните нам, куда вышли мы и какой народ здесь живет. – Обратился к троице Бер.
– Приозерцы мы. Как и вы под Родом ходим…
– Откуда такая весть о нас? – Перебил Бер.
– Чай, не в лесу живем! – Ляпнул мужик в ответ и зажал рот обеими ладонями, поняв, какую промашку дал.
– В лесу, с твоего разумения, дикари живут? – Прищурился на него Бер, нисколько не ощущая никакой злобы.
– Прости! Сорвалось! Такая у нас приговорка в народе. Откедова пошла – не ведаю. Но говорят.
– Тебя-то как кличут?
– Захор. Я ватажный рыбаков! – Он постарался посильнее выпятить грудь, но живот все же ее опережал. – А то братаны мои младшие.