– Опять на закуску куриные жульены, – с обидой в голосе сообщил толстяк маршалу. – Как вам это нравится?! Кругом же птичий грипп свирепствует.
– Четыре капли молока на стакан спирта, и грипп как рукой снимет. Проверено мной лично. – Маршал любил рекомендовать этот коктейль как средство от всех болезней.
– Никто нас не любит, даже гриппозные куры, – грустно пожаловался Астриль, жеманные манеры которого не оставляли сомнения в его сексуальной ориентации. – Вчера в интернете написали, что я совращаю мужчин, используя служебное положение. Эти журналисты все время норовят в чужую постель влезть.
– А меня обвиняют в использовании пенсионных средств в личных целях, – пробасил Пухов.
– А разве нет? – отправляя в рот очередной кусок лососины, насмешливо спросил прокурор.
– В суде не доказано! – Возмущению Пухова не было границ.
– Если желаете, докажем, – сказал прокурор. – И привлечем.
Пухов хотел спросить прокурора – что, мало дал, еще нужно? Но вспомнил, что рядом находится маршал, и смолчал: маршал был другом прокурора и любил размахивать саблей.
– Нужно приструнить журналистов, – сказал Астриль, приближаясь к столу. – Слишком много воли они себе взяли. У нас же есть закон о частной жизни государственных чиновников.
– Следует использовать танки, а не законы, – по-военному деловито заметил маршал. – Танк – штука особая. Его только заведи, а там он с вашими журналистами сам разберется.
Братья Ге к беседе о танках и законах не прислушивались, их обоих поглотила борьба с невидимыми зелеными чертями, в очередной раз внезапно напавшими на Ге первого. Черти скакали по его плечам и груди, прятались в волосах, и Ге второй в меру сил помогал брату.
– Кыш, гниль зеленая! Кыш!.. – зло шептал Ге первый, раздавая щелчки направо и налево. – Изыди, кому говорю?! Всем головы поотрываю!
Но щелчки, видимо, на чертей не действовали, и он воззвал к брату:
– Ты их видишь?
– Вижу, вижу!
– Так бей их!
– А я что делаю?! – воскликнул Ге второй, с размаху нанося удар по плечу близнеца.
Мощный удар пробил брешь в рядах чертей, часть из них исчезла, а Ге первый обрел второе дыхание. Братья с удвоенной энергией принялись отлавливать неугомонную нечисть. Черти дразнили обоих, корчили рожи, заползали за воротник и за пазуху, дергали за волосы, щекотали, щипались. Короче – изощренно издевались над обоими, хотя должны были мучить только одного – Ге первого. Впрочем, эту свору, невидимую для посторонних глаз, можно понять, ну как им отличить правого от виновного, если даже самим братьям сделать это никак не удавалось.