– Приезжай, расскажу, – ответила она, – только это все без передачи. Не дай бог Ильницкая узнает.
Я дала слово молчать как рыба и, получив согласие на встречу, поехала в «Олимпию», где мой психолог арендовала свой кабинет.
* * *
Катя сидела одна, обложенная какими-то бумагами.
– Вот, пишу отчет, – пожаловалась она, – в наше время врачам некогда заниматься больными. Все бумажки, бумажки. От них с ума можно сойти.
И это говорит мне психолог, которая должна избавлять людей от проблем с головой? Интересно, что думают на этот предмет психиатры? Я посочувствовала Кате, но помочь ничем не могла. Пришлось подождать, когда она закончит. Наконец она отодвинула бумаги на край стола и обратилась ко мне:
– Женя, я уже предупредила тебя и предупреждаю еще раз: ни одного слова. Никому. Если Ильницкая узнает, она сживет меня со свету.
– Катя, ты меня знаешь. Я не распространяю сплетни.
– Сплетни? Это не сплетни, а вполне реальные вещи. В общем, слушай, но если что, то я сразу откажусь от своих слов. Мария Петровна в прошлом была, – Катя запнулась, подыскивая слова.
– Ну, говори как есть.
– Была девушкой, так сказать, легкого поведения.
– Понятно. А как Никитин на ней женился?
– Встретил ее в ресторане, влюбился, долго мучился, пока отучил ее от «красивой жизни», потом отвел в ЗАГС.
– От красивой жизни Ильницкая до сих пор не отвыкла. – Для меня откровения Кати были подтверждением моих догадок.
– Она стала изысканнее, – это утверждение прозвучало не очень уверенно. Моя собеседница имела свое мнение, которое до поры не высказывала. Может, сомневалась в своей правоте, а может, не хотела посвящать в это меня.
– Я бы так не сказала, – заметила я, – вчера в ресторане она вела себя очень раскованно.
– Вчера не считается. – Катя покраснела. Ей было стыдно, что она слегка перебрала со спиртным.
– Когда эта парочка обратилась к тебе за помощью? – Я постаралась перевести разговор в другое русло.
– Два года назад. Тогда у них начались настоящие проблемы.
– А раньше их не было? – засомневалась я.
– Если говорить откровенно, то проблем у них всегда хватало, но особенно остро они стали ощущаться после того, как дети подросли. Мария Петровна стала исчезать из дома, забросила детей, хозяйство, – в общем, вернулась к интересам своей юности. Никитин, как любящий супруг, хотел вернуть ее и пришел ко мне.