– Чуешь? – радостно спросил Иван Сергеевич.
– Чую!
– А что ты чуешь?
– Птичка поет!
– А-а! – засмеялся Иван Сергеевич. – Это жаворонок. А я и не слышу.
– А ты что чуешь? – спросила Света.
– Хлебный дух чую! Ишь какой!
– Не, хлеб не так пахнет!
– Это печеный, что ль? Я вот об этом говорю, – указал он на поле. – Дыши, глубже дыши! Такого воздуха в столице нету!
На кладбище девочка притихла, крепко вцепилась в руку Позднякова. Он подвел ее к просторной оградке, где стояла четырехугольная серебристая пирамидка с крестом на вершине. С передней стороны пирамиды с овального фарфорового медальона смотрели отец и мать Ивана Сергеевича. Продолговатый холмик зарос травой. В дальних углах ограды росли два вишневых дерева. Спелые ягоды ярко блестели на солнце среди листьев.
– Видишь! – указал Иван Сергеевич на пирамидку. – Это мои папа с мамой.. Тут они отдыхают…
«Скоро я к ним приду! – подумал он. – Рядом лягу! Вот здесь!»
Светлана молча смотрела на фотокарточку. Иван Сергеевич вошел в ограду, нарвал горсть спелых вишен и подал притихшей внучке.
– Это тебе гостинец от прадедов. Ешь! А я бурьян вырву!
Поздняков очистил холмик от травы, сложил ее в кучу возле ограды, постоял молча рядом с могилой родителей и повел внучку к выходу.
– Пошли прямо по полю, а? – спросил он у девочки, когда они вышли.
– Пойдем…
Девочка сразу повеселела и начала есть вишни. На кладбище она не притронулась ни к одной. Спелые стебли пшеницы шуршали, хрупали под ногами. Год урожайный. «Сяду-ка я снова на комбайн! – подумал Иван Сергеевич. – Как же это так! Люди будут работать, а я в стороне. Нет, не годится!.. Какой же это будет сезон у меня? Сколько же я урожаев собрал? С сорок девятого, почитай, с комбайна не сходил. Вот если бы все зерно, какое я намолотил, в кучу собрать, высокая гора будет! Поместится на элеваторе иль нет? Работал я справно!.. А если из муки того зерна хлеб испечь? Можно ли всю страну день прокормить, а? Хватит? Ну, если не на день, так на раз-то обязательно хватит!.. Нет, Николай Кондратьевич, не зря я жил! Шутка ли, всю страну накормить!»
Вышли к оврагу скоро, и сразу внизу открылись Коростели.
– Вот мы и дома! – радостно сказал Иван Сергеевич и остановился. – Давай отдохнем?
Поздняков прилег на траву на краю поля, жадно вдыхая сладкий запах родной земли.