Садовник. Я создал вас, мои девочки, и полюбил… - страница 19

Шрифт
Интервал


– Я бы тоже за такие деньги кого хочешь полюбила, – задумчиво проговорила Люся. – А с чего ты взяла, что она прямо-таки замуж выходит?

– Мама говорила.

Люся посмотрела на Веру и решила не рассказывать ей о том, что видела сегодня в городе Банка с Наталией. Они как раз выходили из ювелирного магазина. И Люся еще тогда отметила про себя, что, пожалуй, впервые за последние месяцы Наталия улыбалась.

– Раз мама говорила, значит так оно и будет.


***

ИНТРИЖКА С ЛАБОРАНТКОЙ закончилась рождением маленькой девочки Маши – четвертой дочери Глеба. Сначала было просто любопытство, затем – как верно выразилась Люся, – животное чувство, дальше – страсть помноженная на риск, что придавало особую остроту отношениям и, наконец, великая ответственность, когда Глеб узнал, что Саша ожидает ребенка. В результате появилась семья, которую приходилось содержать.

Саша была существом в высшей степени изящным. Она следовала своей моде и была оригинальная во всем. Ее любимый цвет – белый. Один знакомый психиатр как-то сказал Глебу за рюмкой водки, что если на женщине все, начиная с нижнего белья и кончая пальто, одного цвета, значит она – шизофреничка. Сашу назвать больной было невозможно. Яркая, цветущая, здоровая и очень энергичная женщина.

Если до рождения Маши она требовала от Глеба внимания и любви, то после родов она сильно изменилась. Ей были нужны только деньги. Видя это, Глеб начал испытывать тягостное чувство, встречаясь с ней. Но самым мучительным в этой ситуации было то, что он не имел возможности ни с кем поговорить об этом. Не с Люсей же ему делиться. Хотя ему иногда казалось, что расскажи он все Кларе, она бы наверняка дала дельный совет. Поэтому встреча с Денисом, то есть со мной, так запала ему в душу. Начиная с этого момента, все будет путаться. Я не знаю, что мне делать.


***

НЕСОСТОЯВШЕЕСЯ ПРИГЛАШЕНИЕ. – Скажите, Денис, у вас никогда не было такой мысли, что вас обманули и, причем, самым жесточайшим образом?

Он пришел неожиданно, и, ни слова не говоря, сел в прихожей на полочку для обуви, причем, с таким видом, словно бывал здесь неоднократно, а полочка так и вообще его любимое место для таких вот задушевных бесед. А ведь это был его всего лишь второй приход ко мне: вот что значит естественный ход вещей, равно как и результат моей дивной проницательности.