Когда уже погрузка шла к завершению, воспоминания об Оте вдруг так сильно рванули сердце, что ноги сами понесли его к дому министра. Он хотел сказать ей, что вернется и они, обязательно будут вместе. Подбежав, он увидел, что на верхушке купола реет коричневое полотнище – знак траура. Расспросы о том, что случилось, ни к чему не привели: соседи однозначно отвечали, что у них горе. В таких случаях в жилища флеймонцев заходить нельзя. Увидев ее младшего брата Ари, скользящего по наклонной плоскости (что заменяло флеймонцам лестницы), он кинулся к нему и спросил про Оту.
– Она в доме, – односложно ответил юноша.
– Скажи ей, скажи, что я вернусь за ней!
Плечи мальчика вздрогнули, губы сжались, глаза полыхнули цветом темного граната. Он отвернулся и побежал, ничего не ответив.
Когда корабль подлетал к Земле и уже был виден край планеты, похожей на драгоценный камень, Юлиан вдруг перестал понимать, зачем ему все – Земля, богатство отца, приятели, девушки, развлечения… Рыдания стали рвать ему грудь, и так больно ему не было никогда. Сейчас бы в грот – сесть на теплый серый камень с красноватыми вкраплениями, посадить на колени маленькую девушку, вытереть ее слезы. Как он виноват перед ней! Не нужно было начинать их отношения, а если начал, то нужно было бороться за нее и может быть погибнуть. «Ну, нет, – остановил он себя, – погибнуть – это слишком». Постепенно он успокоился. «В конце концов, – грустно думал он, – Ота найдет себе кого-то другого. Или родители ей найдут». Приободрившись, он подумал, что будет теперь появляться среди приятелей и приятельниц с печальным задумчивым видом, и это не будет позой!
Получая от Оты информацию различного рода, он не догадался спросить о главном, – что думают об их отношениях флеймонцы. Поэтому он не знал, что Ота была обречена, так как согласно моральным нормам, она опозорила не только свой род, но и все Государство. Девушка нарушила обещание, да еще и ожидала внебрачного ребенка. Дальнейшая жизнь таких женщин развивалась по трем сценариям: либо они становились рабынями того, кого обманули и их водили как собак на цепи. Вторая развязка наступала, если обманутый отказывался от нее. В этом случае, после операции, лишавшей ее репродуктивных органов, она должна была стать рабыней для каждого – кто бы ни захотел. Такие женщины были редкостью и даже представляли определенную ценность. После их смерти родственники, чаще всего, сестры, братья или племянники получали неплохое наследство. Но за это любой мужчина мог ее избить, искалечить и в купленное время водить на цепи. Чтобы избежать этой участи, можно было выбрать лишь смерть. Это был третий выход. Моральные нормы планеты не отделялись от уголовного права, они и были законом.