Ба, да Панов и книжки читает. На нижней полке нашелся дефицитный
Дюма, «Три мушкетера» и «Графиня де Монсоро». А под ними,
завернутый в оберточную бумагу, Мандельштам, серия «Библиотека
поэта». Больше сотни сейчас стоит, и не найти. Месяц по кабакам
ходить можно, если продать. Хотя вряд ли студент был поклонником
поэзии: книгу даже не открывали. Наверное, лежит стратегическим
запасом. Как и макулатурные издания. Преподу за сложный зачет
вручить. Книга — лучший подарок, ага. А это что? Теория
вероятности? Фейнмановские лекции по физике? Ничего себе, грамотный
парень!
Ну, и тут же одеколончик «Миф» от латышей. Довольно пристойный,
кстати. Вот им рубашка у Панова и пропахла. Хорошо, хоть не
«Тройник» какой-нибудь. А бритвенные лезвия «Ленинград» — печалька.
Хоть бороду отпускай. Даже самый затупившийся «Жиллетт» лучше. Хотя
вон вдали есть пластиковый контейнер «Шик». Можно продолжать
бриться. Сраный дефицит.
Под кроватью чемодан с барахлом. Посмотрим, что тут припасено.
Нет, определенно Андрюша — богатый жених. И щеголь. Кроме той пары
джинсов, что на нем, в чемодане лежат еще «Ливайсы». Футболки
несоветские — аж четыре штуки. Рубах разных кабы не пять, одна
джинсовая. Свернутый черный кожаный пиджак. Он что, подпольный
миллионер? Что парень с таким гардеробом делает в общаге? Если у
него или родителей есть деньги на все эти, по советским меркам,
несметные богатства, почему он не снимает квартиру?
А вот еще одна вещь, судя по всему, самая дорогая. Потому что
спрятана за подкладкой чемодана. Записная книжка. Лежит вместе с
конвертом, в котором три сиреневых двадцатипятирублевки соседствуют
с двумя полтинниками. Неплохая сумма, даже для Москвы. Поглубже
нашлась сберкнижка. Дайте я сяду, что-то ноги меня не держат.
Тысяча сто рублей. Расхода почти нет, два раза по сто пятьдесят, а
приходы странные, то полтинник, то двести. Скопил за два года.
А записная книжка — тут вообще черт ногу сломит. Сотни
телефонов, от просто Коль и Свет до Виктора Анисимовича из МГИМО и
Вадима Феликсовича из Минторга. С такими знакомствами, конечно,
можно только дивиться скромности парня, у которого всего две пары
джинсов. Но кто кем Панову приходился, я не знаю. Загадочка,
конечно.
А на нескольких последних страницах — похоже, список долгов.
Только толку мне с него чуть. Запись «Ф 35 23м» ни о чем не
говорит. Большинство строчек, кстати, зачеркнуто. Осталось две...
три... семь. Если считать число после буквы суммой долга, то Андрей
ждал двести шестьдесят два рубля. Больше всех — от какого-то К,
этот умудрился залететь с трех раз аж на сто тридцать
карбованцев.