– помощника по вопросам национальной безопасности президентов Ричарда Никсона (1969–74) и Джеральда Форда (1974– 76). Киссинджер предписал избегать идеологических споров, не вмешиваться во внутренние дела советской сверхдержавы, максимально разрядить напряжение между двумя обкладками мирового конденсатора. Джимми Картер – с подачи Бжезинского – с самого начала вмешивался во внутренние советские дела. Он первым из президентов США публично усомнился в легитимности власти Советов в их родной стране. Он выделил огромные деньги на радиостанции «Свобода» и «Свободная Европа», утвердил финансирование контрабандной переправки в СССР подрывной литературы. Под предлогом радикального нарушения прав человека использовал экономические санкции. Запустил новые программы вооружения и тайные операции в странах третьего мира, чтобы противостоять действиям Москвы.
Если сравнивать варианты подрывных действий против нашей страны, то долговременный разрушительный эффект войны экономической сопоставим с ядерной. Если последствия ядерной войны, когда мир уничтожается в одночасье, сродни внезапной смерти, остановке сердца, инсульту, то экономическая война сродни раковому заболеванию. Она более пролонгированная и несёт мучительную гибель для страны. Но летальный исход, финал – один.
И, кстати говоря, когда Бжезинский обкатывал санкции против Советского Союза, тогда СССР был к ним более устойчив, потому что был более диверсифицирован в экономике. СССР отличался от постперестроечной России, которая поспешила отдаться всему и вся – МВФ, Всемирному банку и т. д., резво включившись в мировую капиталистическую систему, но лишь на её верхних этажах, финансово. В то время как свою опору – производственный фундамент – мы бездумно откинули. Мы почему-то не горели желанием позаимствовать у Запада технологии (чем, кстати, отличается Китай) и развивать собственное производство. Да и Запад тоже относился «с пониманием» к такому поведению России и всячески поощрял разрушение нашей промышленности.
Мы садились на «нефтяную иглу». Колонизаторы прошлого, приходя на острова к туземцам, успешно – особенно поначалу – меняли всякие стекляшки и бусы на золотые слитки. Постепенно туземцы осознавали цену своим товарам или со временем приближались к тому технологическому уровню, когда они эти стекляшки были способны делать сами. Мы же – ровно наоборот. Мы были в стадии, когда худо-бедно умели сами делать «стекляшки», и обмен с заграницей у нас был относительно адекватным.