в качественно ином, «перекошенном» состоянии, когда ЖИВАЯ культура становится предоснованием ЭКОНОМИКИ и цивилизации (западного генеза), прежде всего – в общественном сознании, а затем и в реальной практике. Но Жизнь, культура не может не оставаться нашим всеобщим основанием даже будучи осмысливаемыми в понятиях техно-цивилизации: философии-логики-науки, сколь бы ложными они не были. Для снятия эко-кризиса и всей системы кризисов нужно исправить-«выправить» сначала
наши представления о мире Жизни, ревитализируя-креативизируя все наше мировоззрение, японизируя-эстетизируя, ревитализируя и «деэкономизируя» = депредметизируя его, обнаруживая за всеми предмето-экономикоцентричными и антропоцентричными понятиями образы (особенно буддийские)
Живой Культуры… В качестве неких «ключей», открывающих нам путь к переосмыслению современной, глубоко внутренне противоречивой эко-социальной действительности Японии-России-мира примем ранее упомянутые понятия
конкретного и абстрактного труда, – но уже в подлинно Марксовом их понимании.
КОНКРЕТНЫЙ ТРУД – понятие, введенное К. Марксом для обозначения простейшей формы предметно = антагонистичного труда и являющееся превращено = отчужденной формой труда полезного, умышленно выдаваемого-воспринимаемойза труд вообще. Попробуем понять ограничения конкретного труда на фоне и основе труда вообще и всей традиционной, в первую очередь буддистской культуры Японии в целом. К. Маркс дает следующее общеизвестное определение этого понятия, ставя перед собой задачу различения полезного и собственно конкретного труда (для чего будем по-разному выделять их разные свойства):
«Труд есть прежде всего процесс, совершающийся между человеком и природой, процесс, в котором человек своей собственной деятельностью обуславливает, регулирует и контролируетобмен веществ между собой и природой. Веществу природы он сам противостоит как сила природы. Для того, чтобы присвоить вещество природы в известной форме, пригодной для его собственной жизни, он приводит в движение принадлежащие его телу естественные силы: руки и ноги, голову и пальцы. Действуя посредством этого движения на внешнюю природу и изменяя ее, он в то же время изменяет свою собственную природу. Он развивает дремлющие в ней способности и подчиняет игру этих сил своей собственной власти… Он не только изменяет форму того, что дано природой: в том, что дано природой, он осуществляет в то же время и свою сознательную цель, которая как закон определяет способ и характер его действий и которой он должен подчинять свою волю. И это подчинение не есть единичный акт».