— Сам бы не догадался, — Тук зыркнул на него искоса зло и снова посмотрел в окно.
Снова наступила тишина. Курить вдруг захотелось невыносимо — просто чтобы почувствовать хоть на пару часов, что он не в тюрьме. Что всё может быть хорошо.
— Ладно, — сказал Тук, отбрасывая прочь бычок. — Я пошёл. Точно сам разберёшься с остальным?
Яр молча кивнул.
Главное было решено, и через три дня у него появился телефон. Но и от того, что с Туком всё решено, стало неожиданно легко — будто со спины свалился привычный уже мешок.
Дальше начиналось то, что Яр уже делал — когда-то давно. То, что давно уже свалил на помощников и секретарей, но что ещё не забыл до конца.
Один звонок за другим — он пробивал старые связи, выяснял, кто готов работать с ним и за что. Оказалось, что поставщиков достаточно — оставалось только организовать оплату.
Яр колебался недолго. Деньги из Швейцарии достать было нельзя, и он решил пока что продать дом — всё равно Яр никогда не испытывал по отношению к этому месту особого тепла. Он строил его только потому, что такая жизнь, казалось, подходила Яне больше всего — но это не помогло, дом Яне с самого начала пришёлся не по вкусу, и теперь, думая о нём, Яр вспоминал в основном Миру с её меховыми кашне.
Яр пока не готов был признаться себе, что Мира стала его ошибкой номер два, но в глубине души это уже почти понимал.
И всё равно нужен был посредник на воле, который взял бы всё на себя.
Звонок Туку дался ему нелегко. Да и Тук, казалось, не горел желанием услышать бывшего главаря. Выслушав всё, он долго молчал, а потом спросил с непривычным ядом в голосе:
— А если украду?
— Я это учёл. Мне половину оставь.
На том разговор был завершён, и через три дня к Яру приехал адвокат, который помог оформить доверенность. Дело стремительно входило в знакомую колею.
О поставках договаривались с местными и с охраной, а также с теми из зэков, кто мог выходить в посёлок. Проносили не помногу, но достаточно часто и стабильно. Сахар, консервы, курево — прежде всего. Наркотики и баб — как элитный товар.
С наркотиками Яр связываться не хотел вообще. От нариков толку по его твёрдому убеждению было мало, а каналы свои он слишком уж давно перекрыл. Но выпускать из рук такой хороший поводок не хотелось ещё сильней — и Яр постепенно склонялся к тому, что можно заняться и наркотой.