— Я люблю тебя, —
выдохнул и снова припал к ее губам. — Не могу без тебя.
— А я без тебя, —
произнесла на надрыве, и слеза скатилась по ее щеке, утопая в уголке губ.
Я выпил ее боль,
переполняемый чувством всепоглощающей любви, границ у которой не было. Я дышал
лишь ее ароматом, я жил лишь ради того, чтобы прикасаться к ней. Это выше всех
законов и традиций. Целовать Лоу с нежностью и диким напором, спускаясь все
ниже к ее выступающим ключицам, а потом к груди, к упругим, возбужденным соскам
— верх наслаждения! Ловить ее тихие стоны и будоражить ее тонкую кожу до
мурашек, осознавая, что каждая клеточка ее тела откликается на мои
прикосновения — лучшее, что есть в моей жизни!
Здесь и сейчас,
лаская Лоу, я забыл обо всем, что случилось, я почувствовал вкус уже
опостылевшей жизни, нашел в ней смысл и не хотел, чтобы это когда-нибудь
закончилось. Я никому ее не отдам, и буду биться до конца. Уже сегодня заберу
ее с собой и больше никогда не подведу. Мы покинем эти гиблые земли, где
законом запрещено любить, и уйдем туда, где есть лишь свобода.
— Надо бежать, —
прижал ее к стволу дерева и покрыл плоский животик поцелуями, от которых она
томно застонала и вдруг застыла, схватила меня за плечо, и покачала головой.
— Ты должен был
прийти в ту ночь, Тилион! Я сегодня вышла замуж. Я уже себе не принадлежу, и
если нас поймают…
— Не поймают! —
подхватил ее на руки и усадил себе на колени, заправил выбившуюся золотую прядь
волос за ее ушко. — Я не пришел потому, что на нас с братом напал летающий
змей. Его убил, а меня отравил. Сегодня я похоронил Миона. Сегодня первый день,
когда я смог подняться на ноги. Я не знал, что так получится. Я спешил к тебе
и… — снова тянущая душу боль сказалась надрывом на сердце. Рана слишком свежа,
чтобы говорить о ней спокойно. — Прости меня и пойми, пожалуйста. Всеми силами
я старался уберечь тебя от этой свадьбы. Одна лишь мысль, что тебя трогал
кто-то другой, вызывает во мне ярость и желание оторвать голову этому гаду!
Она прикусила
нижнюю губу и тяжело вздохнула, отвернулась, и плечи ее опустились. Я на себе
ощутил всю тяжесть своего опоздания, но хотел все исправить.
— Скоро рассвет.
Мы не сможем бежать при свете дня. Нас быстро настигнут стражи. Мой муж —
горный эльф. Они славятся выносливостью и высоким уровнем магии. Нам не
выбраться из леса. Его слуги убьют нас и будут правы. И хорошо, если обоих
сразу. После такого побега моя жизнь превратится в кошмар, — снова выступили
слезы и я поспешил смахнуть их пальцем.