И люди нашли. С помощью Дмитрия было
решено выпускать дома и, разобрав, продавать в городе, Конечно же,
дрова и доски, сельскую продукцию, соломенные шляпки и различные
аксессуары на стол. То есть, все, что хорошо продается, будет
производиться.
Петр, конечно, все это видел в городе
и даже иногда кое-что покупал, но не знал что это отсюда. Или не
обращал внимания. Город не маленький и везут в него сторон. И
России, и мира. Знай, только плати.
А теперь ходил и удивлялся. И
товарам, и людям. В конце концов, не в силах признаваться в своей
неправоте, сплюнул, прыгнул в седло и ускакал, только пыль по
дороге понеслась.
Дмитрий засмеялся и продолжил решать
свои дела. Груз здесь было много, знай только покупай и вывози, а
потом в Санкт-Петербурге перепродавай в своей выгоде. И, конечно,
надо вертеться, как белка в колесо. А то продашь дешево и не
туда.
Но это было еще не все. Когда к
вечеру он приехал на плашкоуте с грузом булыжников в город, царь
Петр прислал к нему аж шестерых гвардейцев – двух офицеров и
четырех рядовых – с приказом немедленно явится к нему.
Приказ был необременительный, но
грозный. А для того, чтобы Дмитрий, от которого Петр ожидал, что
угодно, не вздумал убегать, гвардейцы были из числа близких друзей.
Уж преображенцев царь прекрасно знал. Вот ведь каков – и драться не
будешь, и противиться тоже. Друзья, все-таки.
- Государь тебя водку зовет пить, -
прямо сказал Карпов, - вишь какая честь! И нас вот послал. Боится,
что один не приедешь – заблудишься, - он хитро подмигнул и
потребовал, - пошли давай, что мы тут тебя упрашивать будем, как
девку красную.
Отказывать Карпову, хорошему товарищу
и прекрасному друга, Дмитрий не мог. Не говоря уже о том, что
отказывать царю на такую просьбу было нельзя. Петр, конечно,
понимал, что он здесь оказался совсем не прав, а Дмитрий был очень
даже прав. Но он все же был государь России, а они все его
поданные. И если государь просит, то он требует вдвойне
И потому он легко пришел, особого не
уговаривая, решив везти себя, как раньше. Не велика шишка, что
чрезмерно пыжиться.
Как всегда, было много водки и мало
закуски, много говорили и хвастали. Санкт-Петербург, не смотря ни
на что, строился и хорошел, а, значит, причины для этого были.
В общем, Петр его простил, а Дмитрий
сделал вид, что забыл. И булыжная мостовая получила в
Санкт-Петербурге законную прописку, наряду с кораблями и коровами,
зданиями и мастерскими.