Войдя в дом, Петр увидел Дмитрия, и
вцепился в него. Рев царя испугал всех собравшихся на ассамблее
гостей и обеспокоил Дмитрия: - а как у него сердце не выдержит от
такого крика?
Естественно, что после такого события
царь видел среди народа только попаданца и начал его попрекать, но
не гневно, а насмешливо.
- Смотри, до чего ты дитятю довел,
плачет и стенает, - показал он на Меньшикова.
Половозрелый «дитятя» выглядел
действительно нехорошо, но жалеть его Дмитрию не хотелось. Он
скосил на него свой взгляд, понял, что совершить подкоп под его
позицию ему не удалось, но и тому как-то пошатнуть его позиции в
глазах государя не получилось.
Царь, человек умный и сметливый,
конечно, видел подковерную борьбу, но вставать на чью-то сторону не
захотел. Ибо он думал не о чьих-то личных позициях конкретно, а о
России в целом. Стране была нужна деятельность обоих и поэтому им и
думать не стоило об отставке одного из них.
- Нет, вы скажите мне, что за это за
человек? - обратился он к Хилковым, как важным свидетелям,
показывая на Дмитрия. Те, не зная, что ответить, робко молчали.
Ругать его? Запищать? Попробовать объяснить? Страшно!
Как оказалось, такой безмолвный ответ
вполне устраивал Петра. Он принялся сам объяснять деятельность
Дмитрия:
- Никто не мог найти железную руду
около Санкт-Петербурха. Никто! Я немцев выписал из Европы, они мне
на четырех языках объяснили, почему руды здесь не будет.
Пришел этот неумеха, этот нелюбитель
современной науки и молча за пару суток нашел!
То же самое с медью. Я уж не стал
звать заумных немцев, подождал, понял, что никто не может найти.
Вызвал Дмитрия. Тот сказал – медь есть, но мало, можно одному
человеку унести.
Вы сами видели – я этого одного
человека вызвал, - кивнул он на Меньшикова, - не унес, хотя и
надрывался, что было сил. И понятно, видано ли дело, слиток в
полтораста килограмм утащить.
За сколько дней выплавил? - спросил
он у Дмитрия.
- Ну, - начал вспоминать тот, -
наверное, за семь.
Петр счастливо захохотал:
- Я посмотрел. Медь лучшего качества.
Хоть на пятаки, хоть на пушки. Ведь нашел же!
Он посмотрел на Дашу и так же громко,
что бы все слышали, сказал:
- Нам, Господом Нашим Вседержителем,
сильно повезло. Он дал его, - кивнул он на Дмитрия, - тебя –
прекрасного мужа, а мне – старательного поданного.