однако в княжеской семье Хилковых был
жесткий матриархат. Или, точнее, напрямую командовала дочь. А она
уже решила, кто станет ее мужчиной.
- Фу, - легкомысленно улыбнулась она,
- пробовал раз папаня покомандовать, подобрал какого-то князя
старика, мол, тебе с ним будет хорошо. Игрушку из меня хотел
сделать. Ну, я пообещала, что либо в монастырь уйду, либо руки
наложу на себя.
Да ты не сомневайся, с тятенькой я
справлюсь. Давай целуй меня скорее и я побежала. А то слуги князевы
скоро появятся. Если с войны в Москве будешь, моя бывшая няня из
усадьбы каждый день на рынок с утра выходит, передай с ней
весточку, обязательно приду.
Она прижалась к нему, он поцеловал
ее. И Даша упорхнула, оставив слабый запах надежды и душу, полную
смятения. И вот он вместе со всеми оказался около Нарвы, телом
находился здесь, а душой с ней.
А дела-то шли! Несколько дней активно
работала русская артиллерия, разрушая крепостные стены в тщетной
надежде, что защитники сдадутся. Увы, Дмитрий прекрасно знал, что
Нарву возьмут только через несколько лет, во время новой осады.
Другие войска, другие солдаты, опытные и храбрые, новые
полководцы.
А пока здесь вскоре будет сам Карл
ХII с небольшой, но регулярной и бесстрашной армией, которая, мягко
говоря, отбросит русских от крепости. А точнее говоря, разобьет и
отшвырнет. Если бы не стойкость в прошлом потешных полков, а ныне
гвардии – Семеновского и Преображенского полков – Русскую армию
вообще бы растерли в порошок, часть солдат уничтожив, а другую
пленив.
Увы, но по истории невозможно
прыгать, минуя отдельные этапы. Сначала придется вкусить горечь
поражения, и лишь потом, если не убьют, можно перейти к нектару
победоносного этапа.
Шло очередное осеннее утро.
Прохладное и промозглое. Дмитрий удрученно посмотрел на обувь –
нечто среднее между короткими сапогами и диковинными ботинками. Два
месяца интенсивной эксплуатации и местная грязь превратили их в
решето. И портянки не помогали. Ноги быстро промокали и мерзли.
Какая там карьера, здоровье бы не подорвать в этой грязи.
Он неоднократно читал и даже сдавал
на экзамене, что Нарвское поражение оказалось для России скорее
благом, чем наказанием, став начальным толчком для большинства
знаменитых петровских реформ. И, глядя на армию, абсолютно был
согласен с выводами ученых, мастистых и не очень, считавших, что
главная причина – слабость войск. К чертям собачьим такую
армию!