Сунув свою удочку Никите, он ухватил
отплывающую удочку. Судя по тяжести и уровню сопротивления, окунь
здесь был такой же крупный. Что и оказалось, когда Дмитрий вытащил
добычу.
- Держи! - жестом победителя
никчемному воителю предложил Дмитрий и предупредил: - с тебя кружка
пива и за удочку, и за окуня.
Никита обескуражено взял «гостинец».
Про святой дух и водяную нечисть он уже не поминал. Хотя,
чувствовалось, отказаться от сверхъестественных сил в озере не мог.
Но Дмитрий и не собирался в ХVIII веке доказывать отсутствие бога и
его институтов. В средневековье это мог только идиот, каковым Саша
себя не считал. Пусть каждый сам сходит с ума. Он им не
учитель.
Дмитрий отдал, а Никита взял удочку с
окунем. Вот главный итог деятельности зловредного окуня.
А потом началась потеха. Рыба словно
проснулась и клевала, будто план выполняла в конце квартала. Обе
котомки, которые они взяли с собой, заполнили в короткий срок. И
все, пожалуй.
Дмитрий радовался успеху, но понимал,
что перспективной рыбалки здесь не будет. Озеро некрупное, рыбы
здесь мало. От того в нем и не рыбачили местные жители –
промышленного улова не будет, а дети с меньшими претензиями не
приходили из-за большого расстояния и опасности. Так что путь эта
рыбешка живет и плодится, не пугаясь.
Они вернулись в лагерь. Десятник
саркастически поинтересовался, видели они вообще рыбу? Мол, только
время потратили.
Дмитрий молча вывалил кучку рыбы.
Никита повторил жест. Окуней оказалось очень много, и ратники
замерли в радостном предвкушении. Пожалуй, сегодня им будет чем
пообедать. Свежая рыба и в большом количестве!
- Мы свое сделали, - объявил Никита,
- чистить и варить, надеюсь, желающие найдутся?
Желающие нашлись, а вечером их ждала
жирная уха из окуней, а на утро Дмитрий отправил Курта в обоз, где
договорился за маленькую денежку, чтобы того одновременно и
охраняли, и сторожили. Сохранять его в том аду, который превратятся
окрестности Нарвы с появлением шведской армии, он не надеялся.
Самому бы уцелеть!
Глава
Девятнадцатое ноября был обычным днем
поздней балтийской осени. Прохладный, промозглый, мерзкий.
По-хорошему солдаты и ратники вообще бы из протопленного дома не
выходили. Лучше уж морозный день, чем тамошний дождливый холод.
Но не было у россиян по близости
дома, и они мерзли на промозглом ветре, нехотя переругивались,
нехотя выезжали в дозоры, а свободные сидели у костров, готовясь к
штурму Нарвы, который, по слухам, собирался провести их иноземный
вождь.