- Да ты ныне у нас шебутной какой-то.
Недоперепил что ли давеча? - охотно согласился тот, - а год ныне
семь тысяч двести восьмой. Завтрева поедем с тобой на очередной
дворянский смотр, а там, глядишь, воевать пошлют под Нарву, как
пить дать! Коровы что-то ныне плохо раздоились после отела,
крестьяне ленятся пропахать господское поле, с озимыми враздрай, а
им под Нарву приспичило лезть. Хлеб нужен!
Они сели за стол с остатками простых
вчерашних кушаний крестьянского типа – соленая капуста, моченные
яблоки, поросенок с хреном, почти полностью обглоданный, жаренная
курица, доведенная до такого же состояния, каравай деревенского
хлеба.
Никита перекрестился на образы в
красном углу, зачерпнул ковшиком какой-то напиток из небольшого
бочонка на скамейке рядом со столом и поставил перед Сашей:
- На-ка, выпей. Дай отдых истомившему
телу. И башка оживет.
Саша машинально взял ковш, понимая,
что в этот раз ему хорошо приплыло. Ни хрена себе напился, в
прошлое уплыл на три с небольшим века. И что делать? Где он? Хорошо
что он не чокнутый, но так вылететь из жизни… За что его так
наказала судьба!
Похоже, он стал попаданец и залез в
чужое тело. А голос этот хозяйский, что-то говорит, но он не
слышит.
Напиток оказался холодным пивом,
довольно крепким, явно крепленым. Первые глотки прошли тяжело, но
потом в голову ударило, по телу растеклась приятная истома. И Саша
на одном дыхании допил хмельной напиток из ковша. Ох, наконец-то
хорошо! Он откинулся к стене, зажмурил глаза, постаравшись забыть о
печальном внезапном перелете во времени почти на триста лет.
«Дмитрий я, - вдруг явно послушал он,
- слушай внимательно».
Голос бы сильный, но не строгий,
скорее веселый.
Никита, тоже опрокинув еще ковшик и,
видимо, изрядно нагрузившись до этого, изрядно опьянел и принялся
напевать песню о дворянском недоросле, пошедшем на войну. Но при
этом лучше всего у него получался припев с ритмичными словами:
ой-ду-ду, ой-ду-ду
ду-ду-ай-ду-ду,
ух ты ай-ду-ду
- Песня пьяного неандертальца, -
привычно определил Саша данную картину, - впрочем, пусть его,
расслабляется человек. Не он первый, ни он последний. С завтрашнего
дня всем будет весело. Война есть война. Даже без спиртного. Пусть
пока хоть не мешает, мне надо подумать.
«Пусть отдохнет», - согласился
хозяин.