Любить нельзя. Расстаться - страница 6

Что Света сказала детям, как они приняли эту новость — весь день он мог думать только об этом, и когда понял, что сосредоточиться не получается, со вздохом отложил бумаги и посмотрел на Сергея.— Мне надо уйти. Справишься сам?— Скоро придёт Лёша, — Сергей покосился на висящие на стене часы, — так что идите.Он наблюдал за Никитой с самого утра: на то, как застывает его взгляд, упираясь в невидимую точку, как он пытается не вздыхать так явно, как трёт покрасневшие глаза и нервными, безотчётными жестами разглаживает листы на столе. Делал вид, что не замечает, но мысленно постоянно сравнивал его с собой, пытаясь представить: что делал бы сам, реши Тамара уйти.Вчера он шёл домой, представляя, как обнимет её и скажет, что любит. Пытался вспомнить, когда вообще в последний раз это говорил, и с каждым шагом, приближающим к дому, понимал, что не может найти даже отголосок трепета, которым всегда наполнялся, стоило подумать о ней. Внутри всё молчало, словно Тамара — не любимая, а, скорее, сестра. Член семьи, которого надо любить, к которому надо что-то чувствовать. Она не ждала. Не обернулась даже, когда он вошёл на кухню. Только раздражённо повела плечом, почувствовав его руки на своей талии. Сергей мягко поцеловал её в висок, потёрся носом о щёку и прошептал:— Я соскучился.— У меня сейчас всё пригорит. — Тамара выпуталась из его объятий и продолжила помешивать овощи на сковородке. Покорно отступив, Сергей прислонился к столу и сложил руки на груди. Округлые бёдра, едва прикрытые короткой юбкой, тонкая сетка бриджей, изгиб спины и задорные чёрные хвостики, подрагивающие в такт её движениям — до крохотной мелочи родное, знакомое, домашнее. Он снова шагнул к ней, потянул узел, на который был завязан кухонный фартук, игриво поцеловал в плечо.— Том, я же вижу, что уже всё готово, хватит делать вид, что занята.Притянув её к себе, он нырнул подмышки, накрыл грудь, мягко сжал и прихватил губами ухо.— Скоро Даня вернётся. — Тамара попыталась вырваться, но Сергей потянулся, выключил газ под сковородкой и пробормотал, скользя губами по шее:— Он остался с ночёвкой у Славки. Звонил час назад отпроситься.— А мне он, значит, сказать об этом не смог! — раздражённо фыркнула Тамара, сбросив его руки. — Боялся, что не отпущу, и правильно делал: с его оценками только гулять!— Пусть отдохнёт, — великодушно махнул рукой Сергей и притянул её к себе одной рукой. — Нам тоже не помешает немного расслабиться.— Ты умеешь думать о чём-нибудь другом? — Тамара наконец улыбнулась, обвивая его шею.— Когда мы одни — нет.Сергей не стал дожидаться перемены в её настроении, просто посадил на стол и впился в губы, гася в зародыше все возможные возражения. Тамара слабо ахнула ему в рот, обвила ногами и расстегнула пиджак, рваными движениями стаскивая его с плеч. Но стоило Сергею начать выцеловывать линию её челюсти, спускаясь к шее, как она застыла, взяла его лицо в ладони и заставила посмотреть на себя.— Может, для начала примешь душ?— От меня чем-то воняет?— Нет, просто… — Тамара усмехнулась, — ты весь день провёл на работе, не мешало бы освежиться.— Я хотел освежиться с тобой. Потом. — Сергей раздражённо вздохнул и потёр подбородок — весь настрой куда-то пропал, как не было. — Когда-то тебя могло остановить только землетрясение, а сейчас смущает то, что я в последний раз принимал душ утром.— Семейная жизнь — сплошная скука, — Тамара потянулась к его губам, но он отпрянул.— Ты права, лучше и правда помыться. Но сначала покурю. — Он слабо улыбнулся.Только на балконе перевёл дух — дышал через раз всё это время. Тряхнул пачку, вытащил сигарету и щёлкнул зажигалкой, делая первую затяжку. Раньше не обращал внимание, но сейчас понял отчётливо, ясно: с его браком давно всё неладно. Десять лет назад мог ли подумать, что предел мечтаний — жить с кем-то, давно ставшим чужим, жить, плывя по течению, не пытаясь что-то изменить? Такая жизнь была у отца? Того ли хотел он для себя? Прикрыв глаза, Сергей медленно выдохнул, глядя, как дым рассеивается в свете от окна. Нет. Не хотел, но был ли смысл трепыхаться? Он уже завяз в этом, не понял даже как, но проваливался долго, и теперь уж точно навсегда. Чувствовала ли Тамара то же, что и он? Сожалела ли, или, может, не замечала? И что вообще плохого в происходящем, ведь оба вполне довольны жизнью. Они хорошая, крепкая семья, для посторонних уж точно. Порой любят друг друга, порой ненавидят — это нормально. А развод или попытки решить, куда двигаться дальше — это слишком проблематично. В последний раз глубоко затянувшись, Сергей сжал окурок в пальцах и выбросил в пепельницу. Принял душ, поужинал и лёг, не дожидаясь Тамары: она решила посмотреть какой-то фильм в гостиной. Его жизнь была простой и понятной, ни к чему усложнять…Но сейчас, вновь глядя на Сергея и смятение, которое тот пытался скрыть, вчерашние мысли вернулись, вызывая безотчётный страх.