Тут в летописи является что-то похожее на карнавал. Точно ошпаренные болгарами, проповедники следуют один за другим, все примитивные, глупые, пошлые как на подбор, явно презренные в глазах православного летописца.
Разумеется, приходят католики и говорят:
– Так говорит тебе папа: «Земля твоя такая же, как и наша, а вера наша не похожа на твою, так как наша вера – свет. Поклоняемся мы Богу, который сотворил небо и землю, звезды и месяц и всё, что дышит, а ваши боги – просто дерево».
Владимир будто и их вопрошает:
– В чем заповедь ваша?
Отвечают не о духе, не о свете в душе, отвечают о пошлом:
– Пост по силе. «Если кто пьет или ест, то это во славу Божию», – как сказал учитель наш Павел.
Владимир выпроваживает и их, как-то странно отзываясь не то по поводу поста, не то по поводу еды и питья:
– Идите откуда пришли, ибо и отцы наши не приняли этого.
Понятно, что не хватает только евреев. Евреи приходят и говорят:
– Слышали мы, что приходил болгары и христиане, каждый уча тебя своей вере. Христиане же веруют в того, кого мы распяли, а мы веруем в единого бога Авраама, Исаака и Иакова.
Владимир интересуется:
– Каков ваш закон?
– Обрезываться. Не есть свинины и зайчатины. Блюсти субботу.
– А где земля ваша?
– В Иерусалиме.
– Точно ли она там?
– Разгневался бог за отцов наших и рассеял нас по различным странам за грехи наши, а землю нашу отдал христианам.
– Как же вы иных учите, а сами богом отвергнуты и рассеяны? Если бы бог любил вас и закон ваш, то не были бы вы рассеяны по чужим землям. Или и нам того же хотите?
Последним является философ из Греции, который уже откуда-то знает о проповедниках. Так прямо и говорит:
– Слышали мы, что приходили болгары и учили тебя принять свою веру.
Почему-то и грек, как только заводит речь о болгарах, лютует неистово и безумно, наговаривая на них черт знает что:
– Вера же их оскверняет небо и землю, и прокляты они сверх всех людей, уподобились жителям Содома и Гоморры, на которых напустил Господь горящий камень и затопил их, и потонули. Так вот и этих ожидает день погибели, когда придет Бог судить народы и погубит всех, творящих беззакония и скверны. Ибо, подмывшись, вливают эту воду в рот, мажут ею по бороде и поминают Магомета. Так же и жены их творят ту же скверну, и ещё даже большую.
Владимир плюет с отвращением, будто никогда не видел болгар и даже не рассуждал с Добрыней о сапогах: