– Миронов не мог не понимать сложившейся ситуации. Ревности с его стороны не чувствовали?
– Никогда. То, что меня постоянно сравнивают с Мироновым, с одной стороны, приятно, ведь не с каким-нибудь Пупкиным сравнивают. Но, с другой стороны, это раздражает: не хотелось бы быть чьим-то двойником.
– Вы были с ним на «ты»?
– Мы пили с ним на брудершафт, но на «ты» так и не перешли. Я не мог переступить эту черту. И он оставался со мной на «вы». Однажды на гастролях он сказал: «Ну что, преемник, будете выносить меня ногами вперед?» Так и вышло. В августе 1987 года я действительно был одним из тех, кто вносил гроб в театр.
– Но до этого была еще одна потеря – Папанов. Вам ведь тоже довелось вместе с ним работать…
– Да. Я был третьим в их компании. Одиннадцать лет мне посчастливилось быть с ними рядом.
– Рассказывают, Папанов молодежь не очень жаловал…
– А меня любил. За то, что видел во мне работягу. Он частенько брал меня с собой на концерты за компанию подработать. В последние годы он был, что называется, «в завязке», поэтому вся нагрузка по этой части легла на меня. В воинской части, где проходил один из его последних концертов, в открытую пить было нельзя, по этому коньяк подавали в чайных чашках. Ну, я и постарался. Как говорится, за себя и за Анатолия Дмитриевича. Вечером оказалось, что я потерял где-то билеты. Думал, Папанов меня убьет. Нет, ничего. Обошлось. Даже наоборот, он понял мое состояние и очень бережно ко мне отнесся. После смерти Папанова и Миронова театр Плучека для меня закончился, ведь почти весь репертуар театра строился на них. У меня началась сильнейшая депрессия. Сдавало сердце: было прединфарктное состояние. Я чуть ли не терял сознание прямо на сцене. Это был довольно тяжелый период. Безысходность, тяжесть. В общем, я попал на два месяца в больницу. Чуть не умер. Вернули к жизни меня врачи и письма зрителей. Они просили продолжить дело Миронова. Потом вышла статья, где было сказано, что не за горами то время, когда Васильев войдет в обойму выдающихся артистов театра Сатиры. Все это меня поддержало. Каким-то образом мне удалось вылезти из этого состояния.
– Не секрет, театр Сатиры переживает не лучшие времена. Начался ли новый этап в жизни коллектива с приходом нового художественного руководителя театра? Появилось ли ощущение стабильности, уверенности в завтрашнем дне?