В центре высились двухъярусные койки, вдоль бортов – узкие шкафчики, на которых тоже покоились лежанки. Над ними нависали рундуки с висячими замками. «Для оружия, которого сейчас нет», – пояснил боцман. В щели между ними и лежанками сгустилась первозданная тьма, вдруг пригрозившая человеческим голосом:
– Каррамба! Как долбану щас из базуки, чтобы не шлялись! – и Генка-матрос высунул из щели лохматую голову. – Ба, новый сторож у нашего крыльца! Зачем-зачем ты снова повстречался, зачем нарушил мой покой?
– Я слышал, что вы на вахте, Геннадий?
– Я там, где я есть. И я не Геннадий, а Генка-матрос. А вы, как мы слышали, Константин Константиныч? Длинно и скучно – язык сломаешь. Ну почему вы не наш капитан?! Костя-капитан. Рыбачка Варька как-то в мае, направив к берегу кунгас… Звучит! Особенно в ряду других: Санька-механик, Варька-повариха и примкнувший к ним Проня-боцман. Нет, Проня-дракон. Дракон – это звучит гордо.
– Трепло ты и балаболка, а не матрос. Заткнулся бы, – посоветовал боцман.
– А ты – грубиян, как все невежественные люди, – вознегодовала тьма, скрывшая балаболку. – Тяжело мне, душно мне среди здесь, мон шер Константайн. Ведь я, к несчастью, единственный умный интеллигентный человек в этой шайке! – крикнул им вслед, но услышав звон бутылок, задетых ногами посетителей захолустья, издал вопль: – Нельзя ли поосторожнее! Я, как Гобсек, трясусь денно и нощно над каждой стеклянной крупицей социалистической субкультуры, а вы пинаете ее наследие деклассированными кирзачами!
– Заткнись! – повторил боцман прежний совет, разбрасывая бутылки сапогами.
– Сам заткнись! – вернулось к нему. – Вождь и учитель сказал, что социализм – это учет, и я, верный великим заветам, собираю их, чтобы сдать и помочь экономике государства и своему карману, а вы… Вы хуже вандалов и гуннов! – ораторствовал Генка-матрос, который, будучи в превосходном настроении, да и выспавшимся к тому же, сейчас развлекался как мог. – Вы не способны понять, на что он руку поднимал, а вы – ногу! Ноги! Четыре ноги в грязных сапожищах! Вы похожи на матросню, ворвавшуюся в Зимний дворец, вы…
В воздухе просвистел старый башмак, очевидно, угодивший в цель. Оратор захлебнулся и ойкнул. Проня злорадно расхохотался: «Что, съел?!».
Константин обошел кубрик, наощупь пошарил в рундуках и вернулся к себе с добычей, которая положила начало его библиотеке в личном «пенале». Это были «Робинзон Крузо», изданный «Академией», и «Остров сокровищ». Книги были, что называется, зачитаны до дыр, но ухитрились сохранить все листы.