А я в ответ:
– Дядя добрый, дядя накормит! Может, прогуляемся?..
При этих словах все трое принялись хихикать, вопросительно поглядывая в сторону лысого толстяка, притаившегося в дальнем углу забегаловки.
– Беру всех троих. – Тут же взял я быка за рога, и с этими словами выгреб из заднего кармана несколько смятых стодолларовых купюр и плюхнул их на прилавок.
– Икскьюз ми, сэр, – услышал я за спиной гнусавый противный голос, – эти девочки на сегодня заняты. Так что вам не обломится…
Это был тот самый лысый, толстый карлик с красными пятнами на брыластой роже и налитыми кровью глазами. Стоя передо мной в деловой позе он демонстративно вертел в руке ключ-брелок и пузырил жевачку из своего поганого вонючего рта. Костюм его, распространявший слабый запашок педерастии, был, однако, шикарный и очень даже моднющий.
И тут случилось непредвиденное… Под оглушительный грохот музыки я вдруг почувствовал, что вот-вот меня вытошнит. По телу пошли мурашки, в ушах и голове зазвенело медным колоколом, во рту образовался кал и сухость, и все члены мои охватила страшнейшая судорога… Было ли это вследствие внешнего вида этого карликового уродца, или запаха его голубых духов, который он распространял вокруг себя, я определить не мог, потому как в ту же секунду в животе у меня что-то громко буркнуло, хрюкнуло и с плеском вырвалось наружу накрыв стоящего передо мной толстяка жидкими помоями недопереваренной пищи, пива, виски, и еще чёрт-знает-чего…
От этого зрелища девицы покатились с хохоту, а остальные присутствующие в дичайшем омерзении скривили свои хлебальники, выражая этим свою полную отвратиловку. Ситуация выходила из-под контроля. Нужно было что-то срочно предпринять, но вместо этого я лишь виновато обтёр хавальник рукавом байки и громко икнул. Мой собеседник тем временем понемногу приходил в себя. Счищая с лысины остатки моей блевотины, отплевываясь и матерясь на чем свет стоит, попытался было кинуться на меня с кулаками, но тут как нельзя кстати подоспел мой фрэнд Верзила Брэдлик и успел приложить как следует ублюдка фистом по хэду… Толстяк с грохотом расстелился на заблеванном, драном полу забегаловки, так и не успев прокричать в мой адрес свое очередное грязное ругательство. Шатаясь, едва держась на ногах Брэдлик возжелал страйкнуть выродка бутсом по наглой morder, дабы тот знал, на кого рыпается, но в этот момент к нему с двух сторон устремились два молодых мэна, заломили ему руки за спину и с трудом потащили к выходу. Тяжелые кованые чейн на кожаном шмотье охранников глухо зазвенели…