Если честно, я сам виноват в том, что произошло в Поднебесной. Действительно, поступив в университет, я стал меняться. Правда, и в школе нельзя было причислить меня к лику святых, но университет испортил окончательно. Студенчество, по-видимому, пошло мне не на пользу. В школе-то я хоть тренировки не пропускал, а тут количество моих тренировок сократилось, я стал сачковать. Я решил, что лучше тусоваться в ночном клубе и пить прохладительные напитки, чем проливать пот в боксерском клубе.
Даже после знаменательного поражения я продолжал свое непохвальное поведение. Более того, я сделался еще хуже. Совершенно потеряв к боксу интерес, я вымещал злость на обычных людях. Тот проклятый нокаут превратил меня в настоящего подлеца.
Бедный тренер, осознавая, что я пропадаю, не отступал и назойливо пытался пробудить во мне прежнее рвение. Я очень уважал его, потому и таскался в зал, но делал это нехотя. Если бы я ослушался Минжашара Жакшылыковича, то обидел бы его.
Лежа на кровати, я проклинал всех – родителей, тренера, мою девушку, этого… новенького. «Пропади они пропадом! – буйствовала душа.
Из домофона, висевшего над кроватью, я услышал крикливый голос нашей кухарки:
– Кирилл Игоревич, ужин готов. Все уже собрались за столом. Вы вообще не отвечаете.
– Все сговорились против меня! – заорал я в бешенстве. – Все вы сговорились против меня! Это какой-то розыгрыш! Злой умысел!
Чертыхаясь от гнева, я спустился в столовую.
Я провел тяжелую ночь, а утром поехал в университет в угрюмом настроении. Глаза мои покраснели настолько, что тошно было видеть себя в зеркале.
На меня опять смотрели неотрывно, но мне было все равно. У входа я остановился около своей фотографии и постоял немного, окидывая ее презрительным взглядом.
– Король студентов, – буркнул я, – никакой ты не король, оказывается.
С отвращением сплюнув, я вошел в здание. Я шагал со свирепым лицом, и все студенты и преподаватели освобождали дорогу. Не заметил даже протянутой руки ректора, прошел мимо. Я был готов разорвать первого встречного, кто подойдет ко мне с любыми словами.
Когда я переступил порог аудитории, никто не шелохнулся. Даже Володя с Сыргаком остались на месте. За эти годы все они усвоили один урок: когда Кирилл Арсеньев не в духе, с ним лучше не заговаривать. Наташа тоже не посмела приблизиться.