Владимир Зейсович, тот и не придумывал ничего, просил вначале постель поменять, а потом возлежал на свежезастеленных покрывалах и внимательно следил за Наташенькиными перемещениями. Глазами навыкате вращал туда-сюда. Он даже встречи деловые переносил пару раз, чтобы во время Наташиного священнодействия присутствовать, за ее движениями наблюдать. Человек образованный – адвокат для особо важных случаев – в чем они заключались, Наташа поняла много позже, да и то не вполне, а вникать ей лень. Очень занятой человек – чужой, а поди ж ты – ее собственный муж, – телефон в доме не умолкал, когда Володя в доме находился, в месяц неделю, но все это потом, позже… Пока что Наташа моет полы, чистит плитку в ванной комнате, а Владимир Зейсович бегемотом растянулся на постели и держит газету перед собой, может, очень устал и ему никуда не хочется идти. А может, материал напечатали из зала суда, ему срочно необходим именно этот материал, как знать, как знать.
Наташа наклоняется рядом, тумбу прикроватную протереть – газета летит на пол, а Наташа уже в постели, подхваченная неуклюжим мощным объятием, и пикнуть не успела – губы в поцелуе слились. Бегемотовы губы – мягкие, вельветовые. Она ощутила себя бестелесной субстанцией, кашей-размазней, а Бегемот нежный оказался, пухлый и бережный. Любовников у Наташи почти что и не было, можно сказать, – все больше отбиваться приходилось и отмахиваться. Не давала в обиду себя, берегла. Не знала, для чего и для кого, но берегла. А тут – как сознание выключилось, размякла.
Подчиняться Бегемоту приятно, она это поняла.
Володя потом свидание назначил, посидеть и поговорить по душам, когда оба освободятся, – чтоб по-человечески отношения развивались, не по-бегемотьему. Володя, впрочем, из человеческого репертуара умел разве что глазами в нее исподлобья упереться и долго смотреть не моргая, в упор. Наташа, пока не привыкла, очень смущалась.
В роскошной гостинице ресторан, договорились, что Наташа войдет и будет иностранку разыгрывать.
– А ты ко мне клеиться начнешь по-русски?
– Как пойдет, Наталья, после работы надо уметь расслабиться, ты будешь «моя Натали». – Замолчал, чемоданчик у кровати нащупал, раскрыл – а там полное обмундирование для «иностранки», Наташка ахнула. И тут же спросила деловито:
– Ты ничего не забыл? У меня по колготкам стрелка пошла на самом видном месте. Стыд какой. И каблуки на туфлях стоптанные. Какая из меня англичанка Натали, ты смеешься.