– Вот именно – он всего лишь ребенок! – воскликнул мужчина, выпуская меня из объятий. Потеряв опору, я осела на землю, продолжая рыдать. – Тебе ли не знать, что в таком возрасте забыть настоящих родителей ничего не стоит? Так что, твоего мелкого ублюдка ждет новая семья.
– Нет! – прошептала, недоверчиво качая головой.
– А вот тебя... – продолжил он, не обратив на мой шепот никакого внимания. Мужчина присел напротив, взял меня за подбородок и заставил посмотреть на него. – Ты столько дел натворила в недалеком прошлом, что многие просто жаждут мести. Правда, парни? – обратился он уже к волкам, которые на его вопрос яростно зарычали. – Тише, парни, мы еще не договорили, – осадил он их. – Знаешь, я, как и они, желаю растерзать тебя, но сначала мы от души с тобой поиграем. Мы отомстим за каждого собрата, которого ты уничтожила.
– Они сами себя уничтожали, – огрызнулась.
Я слушала его вполуха с того момента, как узнала, что сыну ничего не угрожает. Если это так, то у меня есть шанс вернуть его. Истерика немного стихла, ведь мысль увидеть вновь сына придала мне сил и дала надежду, что я смогу вернуть его. Просто нужно выбраться отсюда... Живой.
Переведя взгляд с мужчины на дорогу, я увидела, что, кроме моей разбитой машины, больше никаких машин не осталось. Рассеянно осмотревшись, я увидела, кроме себя и мужчины, больше десятка оборотней.
«Уйти живой?! – подумала озадаченно. – Вместо этого мне стоит мечтать о быстрой смерти!».
– Зачем вы это делаете? – спросила, посмотрев на мужчину, надеясь потянуть время.
В душе еще тлел уголек надежды, что вот сейчас что-нибудь произойдет, что каким-то чудом я выберусь из этого дерьма. Но время шло, ничего не происходило, и уголек затух.
– Ничего личного, детка, это бизнес. И месть, естественно, – ухмыляясь, ответил он.
– Бизнес? – непонимающе переспросила, попытавшись подняться.
Я решила, если нет другого шанса спастись, то попытаюсь хотя бы сбежать от них. Даже если эта затея с самого начала выглядит провальной. Но этот гад не дал мне подняться, пихнув, от чего я упала на спину, ободрав локти, после чего он, смеясь, поднялся.
Больно не было после того, что испытала, потеряв сына. Неприятно – да, унизительно – да, но не больно. Его поступок меня не остановил, откинув гордость и пренебрежение, я поднялась. Но стоило мне заглянуть в глаза мужчины, он ударил, и я вновь оказалась на земле. Понимая, что подняться и быть равной с ними мне не позволят, я села, стирая кровь с разбитой губы.