Уже всем стало понятно, что изначальная (теоретически) глупость городского прокурора и начальника ГУВД скоропостижно подтвердилась суровой практикой следовательского бытия. А как начиналось: общее собрание «следовательского актива» города, лозунги типа «всем миром – на преступный элемент», а также «кучей и батьку побить можно»!
Только не зря говорится, «торговали – веселились, подсчитали – прослезились». Воистину, благими намерениями дорожка, как правило, выстилается не в том направлении, куда стелили. Дежурный по городу лишь «отбывал повинность» – и всё по той же причине: кого «гребёт» чужое горе! У каждого – «свои погремушки»! За «чужого дядю» никто «хомут волочь» не собирался – свою криминальную ниву вовек не пожнёшь!
А как эта показуха «один за всех – и все за одного» вредила нормальной работе самого дежурного следователя! Ведь сразу же после сдачи дежурства – злым, уставшим и невыспавшимся – надо было ехать к себе в район, где ждали собственные «мокрухи», свидетели, обвиняемые и немереное количество дел. Нет, конечно, «по уставу» дежурный следователь в день сдачи дежурства по городу освобождался от работы у себя в районе на весь день, но кто её будет делать за него?!
Да и начальство сначала подсократило до четырёх часов «юрьев день», а затем и вовсе упразднило его: «государство от себя отрывает такие огромные деньги, а вы будете бездельничать?!». («Огромные деньги» – это сто тридцать рублей в месяц у начинающего следователя за круглосуточный рабочий день, без выходных и праздников! Как есть – «грабёж трудового народа» и неправедный отъём «цельного состояния»! )…
– Местные уже там, – словно подслушал мысли Старкова Коновалов. – Все: и прокурор, и следак, и «опера». А наши дожидаются тебя в «уазике». Заедете за судмедэкспертом – и «всего делов»!
Лицо Коновалова так и излучало энтузиазм. Понять его было несложно: мужику оставалось меньше семи часов до сдачи дежурства – и меньше полугода до пенсии. Поэтому он старался не высовываться с наказуемыми инициативами, не «лезть поперёк батьки», а спокойно отсидеть свои двадцать четыре часа, чтобы так же спокойно вернуть зад в это кресло через трое суток. Мужик уже «отбыл свой срок» «опером», участковым, даже следователем РОВД – и теперь не рвался совершать подвиги во славу общественного правопорядка. Отросшее за последние три года в кресле ответдежурного солидное брюшко было тому наглядным доказательством.