…после родов груди становятся болезненными и набухшими. Если это ваш случай, возможно, их придется опоражнивать каждый день. На сие употребляются женщины, коих обыкновенно именуют «сцеживатели», в просторечии «сосунки». Женщину следует отобрать чистую, солидную, трезвого нрава. Некоторые матери решительно отвергают услуги «сосунков», им не по душе, когда чужая женщина трогает губами их соски, что ж, это их право. Такая читательница, однако, может воспользоваться замечательным маленьким изобретением, отказаться от услуг «сосунка» и с легкостью осушить свои груди при помощи этого устройства. Называется оно «Молокосборник Мо с Отсосом для самообслуживания». Это полезное приспособление заслуживает широкой известности.
Именно за этим чтением меня и застукала миссис Эванс. От испуга я чуть не свалилась со стремянки.
– Энни?
Я захлопнула книгу:
– Простите, миссис.
– Что это ты там читаешь?
Она отобрала у меня книгу, пробежалась взглядом по странице и внезапно улыбнулась:
– Думаю, у тебя накопилось немало вопросов. Я покраснела.
Она выжидательно глядела на меня:
– Ну?
– Что такое «фистула»? И что такое «яичниковая водянка»?
Ее белесые брови изумленно изогнулись.
– Ты мне кое-кого напоминаешь.
– Кого?
– Мою дочь, – ответила она и отвела взгляд, словно обожглась.
– Мне очень жалко, мэм. Жалко вашей утраты.
Она зажмурилась, потом открыла ящик в столе мужа и достала пузырек. Сунула его в карман и вышла из библиотеки.
– А от чего она умерла, ее дочь-то? – спросила я у миссис Броудер, которая срезала мясо с костей для супа.
Она так и застыла с ножом в руке.
– От лихорадки, – вымолвила она наконец. – Она умерла от злой лихорадки.
И миссис Броудер бросила кости в кастрюлю, да так, что брызги полетели. Притворилась, будто вода попала ей в глаз, вытерла глаза фартуком.
– И это разбило сердце ее матери. Ты – вылитая Селия, вечно пристаешь с вопросами. Поэтому ты миссис и приглянулась.
Похоже, я ей не просто приглянулась. Как-то ночью вскоре после того разговора миссис Эванс подняла меня с постели, велела одеться и мы помчались по темным улицам вслед за мужчиной по фамилии Доггетт. Он так спешил, что, казалось, вот-вот рухнет без сил. Фонари наши раскачивались, тени гнались за нами, наползали на темные махины домов. Когда мы, преодолев немало ступенек, ворвались в квартиру Доггеттов, его жена еще не родила.