– Что ты делаешь здесь, дитя, одна, в такое время? Неужели ты не боишься ни крокодилов, ни злых духов?
Девушка молчала, не решаясь ответить, и только краем глаза наблюдала за движениями молодого мужчины. Ее плечи слегка дорожали. Старое платье только подчеркивало стройную фигурку; длинные черные волосы, заплетенные в косы, спадали на плечи.
– Что же ты молчишь? Или боишься меня?
Он подошел ближе, с восхищением рассматривая по-детски припухлые губы и нежную линию подбородка; большие неподвижные глаза густо-коричневого цвета напоминали ему глаза лани. Наконец он остановился, глядя на нее долгим испытывающим взглядом. И то ли восходящая луна стала тому виною, то ли выпитое вино настолько обострило его чувства, но на какой-то миг Бахундеосу показалось, что ничего красивее этой девушки он еще не видел. И смуглая кожа, и тонкие запястья, и чуть изогнутые брови – все в ней было гармонично и волновало изображение.
– Что же ты молчишь? Ответь мне, – повторил он.
– Мне надо идти домой, отпустите меня, – пролепетала она еле слышно.
Лукавая улыбка скользнула по его губам.
– Разве я тебя держу? Может, ты сама не спешишь уходить?
Она сделала было неуверенный шаг, но он снова преградил ей дорогу.
– Не исчезай, прелестный мираж, – сказал он вкрадчиво, и еще ближе подошел к ней.
– Неужели ты настолько жестока, что можешь уйти, даже не оставив мне своего имени? Кто же ты? Может, звезда, что сошла с небес, чтобы утешить мое одинокое сердце?
Испуг медленно исчезал с ее лица; робкая, немного недоверчивая улыбка оживила ее губы.
– Латениа, – произнесла она, смущенно отводя взгляд.
– Твое имя звучит как музыка… – он неожиданно наклонился к ней и нежно сжал в ладонях руку девушки. Она вздрогнула от его прикосновения и попыталась высвободиться.
– Неужели ты думаешь, что я мог бы причинить тебе зло, красавица? – его голос звучал почти искренне.
– Мне надо идти, – повторила она.
Какую-то долю минуты Бахундеос колебался – слишком уж необычной была эта встреча. Затем резким движением он снял с руки браслет, украшенный крупными рубинами, и протянул его ей.
– Возьми, он твой.
Расширенные от удивления ее глаза показались ему еще красивее.
– Но это же… золото? – спросила она, едва решаясь поверить такому жесту великодушия.
– Золото, – улыбнулся Бахундеос. – Всего-навсего золото. Твоя красота затмевает его блеск.