Вдох – выдох... Вдох – выдох...
«Успокойся! Мысли здраво: тебе было хорошо? Да и очень! Тебе стыдно? Да! Ты хотела бы повторения? И опять – ДА!
Отпусти ситуацию и живи дальше... И потом, ты уверена, что все это было наяву? На сто процентов – нет, но томительное чувство удовольствия и влажные трусики...»
Звонок внутренней связи вырвал меня из болота самокопания, окунул в работу и лишил возможности думать о чем-то еще, кроме срочного отчета.
– София Сергеевна, – окликнула меня Мария, – для вас курьером доставлен конверт.– Она протянула мне его. – Он личного характера, оставьте в журнале отметку о его получении.
Мария подала мне планшет с открытой программой регистрации входящей корреспонденции. Пара манипуляций я внесла свои код идентификации и вернула ей устройство.
– Спасибо, Мария! – улыбнулась я девушке. – До завтра!
– И вам доброго вечера, София Сергеевна! – Она расплылась в ответной, вежливой улыбке, кивнула и удалилась.
Покрутила в руках простой крафтовый конверт без опознавательных знаков. Кроме моего имени и фамилии, на нем больше ничего не было. Любопытство сгубило кошку! Ну, у нее девять жизней, так что я уверенно надорвала край конверта и извлекла из него сложенный пополам лист.
«Твои фантазии. Наши обнажённый тела. Всю ночь напролет только Ты и Я», – гласило послание.
Я сглотнула ком неожиданности и перечитала его вновь. Все те же слова, выстроенные все в том же порядке и намекающие только на одно: мне предлагают ночь безудержного секса! Но кто?
Повертев лист в руках, я рассматривала его со всех сторон. Данных отправителя на нем не было, как не было и намека на то, кто им может быть. Текст напечатан витиеватым шрифтом на кремовой бумаге.
– Интересное предложение! – раздался сзади голос Давида.
Он стоял за моей спиной и, заглядывая через плечо, с двусмысленной ухмылкой на лице пробежался глазами по записке. А меня бросило в жар от смущения.
– Несложно догадаться о намерениях отправителя, – продолжил он. – И ты согласишься? – равнодушно поинтересовался Давид.
И если и было у меня желание послать на хер мистера неизвестного, то тон босса и его пренебрежительность решили дело в пользу обратного.