И начхать на родственников, так называемых «друзей», которым больше всех надо обмусолить–обсосать мои и так обглоданные косточки, на мнение Стаса. Пусть вон идёт и соблазняет очередную дуру, но отныне я буду жить по собственным правилам. И сегодня у меня урок номер один.
Который кое–кто намерен сорвать. Кажется.
— Растянем удовольствие, — произнёс он, целуя моё ушко и убирая руку с груди.
— Не уверена, что…
— Тш–ш–ш. Такая пикантная сцена должна проходить в правильной обстановке.
— В офисе? — уточнила я, отступая на шаг и приводя одежду в порядок.
— Именно.
— А если я испугаюсь и передумаю? Это весьма вероятно. Я из тех скучных правильных девочек, которые редко позволяют себе расслабиться, — поделилась сокровенным.
— Ты плохо себя знаешь, Рита, — заявил мужчина внезапно. — Если ты сделала первый шаг, уже не отступишь. А я хочу видеть в твоих глазах предвкушение этой ночи. Не хочу, чтобы ты потом сказала: «Это была случайность, вино в голову ударило», — напомнил он мои же отговорки в доме Виктора. Ещё и улыбнулся. Негодяй.
— Не знаю, не знаю, что–то мне уже ничего не хочется, — пропела я ехидно, чувствуя, что прав он, а не я. В груди разгорался огонь предвкушения. Порочный, тёмный. Было что–то в этой игре… коварное, затмевающее разум.
Мы пили вино, ели и «играли в гляделки». Цивилизованная беседа не клеилась. В наших голосах было слишком много желания, во взглядах — аморальные, совершенно безнравственные фантазии, даже движения стали томными и плавными.
Возбуждение нарастало.
— Святослав, — произнесла я, прочистив горло коротким кашлем.
— Да–а–а? — протянул он, изогнув бровь.
Суровые черты лица немного сгладились от улыбки, но оттенённые мерцающими огнями свечей скулы остро выделялись на лице, притягивая взгляд. Была бы художником — нарисовала бы это хищное, предвкушающее удачную охоту лицо.
Серые глаза казались чёрными, подсвеченными дьявольскими искрами открытого огня.
Я плыла, то и дело проваливаясь в короткие, но яркие сцены жаркого секса на рабочем месте. Представляла огромный чёрный стол, на котором сижу, закинув ногу на ногу, так, чтобы он мог видеть край чулка, улыбнуться откровенному намёку и тут же, без лишних слов и прелюдий, ухватить меня за талию, посадить так, чтобы было удобно ему, развести ноги в стороны, заставить меня обхватить его за талию.