Принять ванну хотелось
незамедлительно, но Лаэш подошла к двери, ведущей в коридор, и
жестом велела идти за ней. Судя по всему, говорить мертвая девушка
не могла, но компенсировала сей недостаток невербальным общением,
отчаянно жестикулируя.
За соседней дверью обнаружился
кабинет с письменным столом и мягким креслом, и библиотека. Книги
моментально завладели моим вниманием. Я осторожно погладила кожаные
корешки древних фолиантов. Лаэш замахала руками и всем своим
мертвым телом показывала, что я могу чувствовать себя как дома. Она
подошла к стеллажу с книгами, выхватила одну и всучила мне.
«Живое мертвое» – гласило название
книги.
– Мне нужно это прочитать? – спросила
у мертвой девушки.
Она кивнула.
Когда Лаэш все-таки покинула меня, я
отправилась в ванну, сняла грязное и местами порванное платье и
пальцами прикоснулась к повязке на груди. Бинт, пропитанный кровью,
почернел, и от него исходил неприятный запах. Приблизилась к
зеркалу и сняла бинт. Рана, хоть и выглядела неглубокой, совсем не
затянулась, сочилась темной кровью и выглядела жутковато. Края
почернели, а в глубине виднелось что-то белое, видимо осколки
кости. Удивительно, что боли не ощущала совсем, но, когда меня
осматривали лекари, мама предупреждала, чтоб я помалкивала, не
говорила, что рана не болит. Если бы о незаживающей ране узнали в
Ордене Света, меня в лучшем случае ждал бы лепрозорий, а в худшем –
сожжение на костре. Вообще, никогда не знаешь, чего ожидать от
Ордена, если они сталкиваются с чем-то необычным.
Сначала промыла рану, а потом
опустилась в наполненную ванну целиком. Все познается в сравнении.
Вот, и первая возможность нормально помыться воспринималась как
величайшее блаженство.
Два дня меня никто не беспокоил, не
мешая наслаждаться покоем и чтением. В Аринкае от меня постоянно
что-то требовали. Служанка будила по утрам столь бесцеремонно,
будто я сама у нее находилась в услужении, а дядя придирался к моим
манерам, почем зря: просто в столице более свободные нравы, а я все
же выросла именно там. Дядька постоянно представлял меня тем или
иным высокопоставленным гостям, требуя опущенного к полу скромного
взгляда и всецелого выражения покорности, видимо, надеясь все-таки
выдать меня замуж. Только в Аринкае оказалось мало желающих взять в
жены дочь мага, к тому же самоубийцы. Меня это более чем
устраивало, да и демонстрировать покорность все равно не слишком
получалось. Здесь же меня посещала только молчаливая Лаэш. Мертвая
девушка, к слову, в первый же день принесла платья, совсем новые и
по фигуре, будто для меня сшитые. Наряды очень красивые, но
неизменно мрачные. Такие скорее подошли бы для похорон, если бы не
столь откровенное декольте и разрезы. От некоторых пришлось сразу
отказаться, так как они не скрывали повязку. Но в целом наряды из
черного бархата и кружев мне понравились.