– Брысь, – едва слышно прошипел мой
спутник, и шорохи стихли.
А после он распахнул одну из
двустворчатых дверей, втолкнул меня внутрь и… захлопнул створки.
Даже вскрикнуть не успела, бросилась к двери, но та оказалась уже
заперта.
– Что Вы себе позволяете?! – яростно
взвизгнула, колотя по дереву, но, кажется, в коридоре никого уже не
было.
Не комната, а тюрьма самая настоящая.
Застеленная кровать у окна, небольшой столик, окно-бойница и
настенный канделябр все с тем же зеленым пламенем на фитилях. Дверь
заперта, а в окно едва ли кошка пролезет. Притаившееся в углу ведро
подсказывало, что выпускать меня отсюда сегодня не собираются даже
для справления естественных нужд.
Прислонившись к решетке, вгляделась в
темноту за окном. Там слышались шорохи, какие-то нетвердые шаги, но
разглядеть ничего не получалось. Неприятный холодок пробежался по
коже, вытесняя мысли о сне опасением за свою жизнь. Где-то я
слышала, что в некоторых некромантических ритуалах девушек приносят
в жертву.
Как же глупо! Я с таким трудом сюда
добралась. Убежала из дома, наняла экипаж на последние деньги,
потом пешком пробиралась через лес и все ради того, чтобы в итоге
стать жертвой! От досады швырнула подушкой в дверь.
– Чтоб тебя мрак пожрал! – выругалась
вслух непонятно в чей адрес, и из глаз снова потекли слезы.
Все же постаралась взять себя в руки,
в прямом смысле, то есть обняла себя за плечи, сжалась в комок,
надеясь найти в себе твердость духа. Но что-то дух молчал, а разум
подсказывал, что закатывать истерики еще рано. Вот понесут на
алтарь, тогда поистерю вдоволь, а сейчас можно заняться чем-нибудь
более плодотворным. Например, поужинать.
Прогулка по лесу способствует
хорошему аппетиту, даже если это жуткая прогулка по Уранову лесу в
сомнительной компании. Принялась потрошить свой заплечный мешок.
Там обнаружились бутерброды и фляга с холодным чаем. Сытный ужин
хорошо отвлекает от грустных мыслей. А после я все-таки уснула,
забыв положить подушку на место. Она так и осталась сторожить
дверь.
***
– Эй, девочка, собирайся, – услышала
сквозь сон, но не соизволила ответить. – Поднимайся, говорю, –
кто-то настойчиво тряс меня за плечо.
Вспомнив, где нахожусь, распахнула
глаза и увидела нависающую надо мной подушку.
– Не души! – взвизгнула, отползая к
стенке.