– Ладно, это все интересно, но что мы
будем делать с новым законом? – спросил кто-то.
– Игнорировать!
– Опротестовать!
– Да ладно вам, это же не денежный
налог!
– Господа, господа, спокойно! Так мы
ничего не добьемся, думаю, нам надо выбрать нового председателя
ковена. Предлагаю себя!
– А может, пригласим нового
придворного мага? Ваши рожи мне давно опротивели, а у него и
главная регалия занимаемой должности уже есть.
– Не уходите от темы! Кто за меня?
Кто против? Эй, хватит игнорировать голосование!
– Долой тирана!
– Это вы, простите, про кого?
Силы, власти, могущества и громадного
количества опыта для того, чтобы личностям, обладающим всем
вышеперечисленным, получилось прийти к компромиссу, было явно
недостаточно. Ковен магов, лишившийся направлявшей его жесткой
руки, грызся между собой, словно свора дворовых псов, и грозился
развалиться на куски. Впрочем, нечто подобное происходило и со всей
страной.
Его величество и посол от Отсеченного
леса, виконт Элерьери, что-то дружно щебетали на эльфийском,
изредка привлекая к своему довольно мелодичному пению вносившего
дисгармоничные нотки секретаря. Парень, – а назвать это тощее
недоразумение, пусть и разменявшее минимум лет шестьдесят, но не
обзаведшееся ни каплей солидности, мужчиной язык просто не
поворачивался, – изрядно нервничал. Впрочем, причина на то у него
была. Сидящий напротив, буквально на расстоянии вытянутой руки,
больше ужасный, чем великий, Я. Лысый, лишенный даже бровей амбал,
превосходящий все три пребывающие в комнате персоны по массе и
грубой физической силе. Вдобавок к физической мощи и аномально
высокому росту, по местным меркам, где люди почти поголовно едва
достигали отметки в полтора метра, да и представители иных рас были
в большинстве своем им под стать, прилагался титул придворного
мага. Заслуженный кровью и мясом врагов короля, в момент нашего
знакомства, впрочем, бывшего еще принцем, по чью душу как раз
пришли заговорщики, посланные его братом, чтобы решить вопрос о
наследовании трона. А еще в данный момент секретарь косился на
небольшое щупальце, высовывающееся из тыльной стороны моей ладони,
которое с едва слышным чавканьем высасывало обвитый им апельсин
прямо сквозь кожуру. Точно так же, как подобные ему делали это с
многими, очень многими ушастыми, из которых состояла примерно
половина гвардии, почти поголовно примкнувшей не к тому
наследнику.