— Тогда идём.
Прежде мне доводилось бывать лишь на
двух нижних ярусах, сегодня спустились ещё ниже. Ничего особенно
примечательного там не обнаружилось — помещение и помещение,
круглое в основании и с куполообразным потолком. Когда вышел в его
центр, будто посреди арены шапито очутился. Стены оказались
облицованы знакомыми уже соляными блоками, под ногами белели они
же. Всего оборудования — циновка. Даже освещения не было, лишь из
коридора вырывались отсветы ламп.
— Держи!
Леопольд протянул мне мензурку с
опостылевшими за последнее время студнеобразными грибами; я
выдохнул, задержал дыхание и влил в себя мерзкую белую жижу. В
живот будто дроблёный лёд скользнул, горло перехватило, даже
закашлялся.
— Ух! — выдохнул я, отплёвываясь. —
Раньше так не цепляло!
— Раньше тебе финальную секунду
нарастить не нужно было, — заявил лаборант, забрал пустую склянку и
предупредил: — Как будешь готов, входи в резонанс. Можешь не
торопиться, подготовься нормально.
Подготовься? Да как вообще можно
подготовиться к шквалу энергии, интенсивность которого станет расти
в геометрической прогрессии от сорока четырёх тысяч сверхджоулей на
первой секунде до трёх миллионов на финальной восемьдесят третьей?
Вот как, а?!
Я раздражённо мотнул головой, и
окружающая реальность отреагировала на это движение с заметным
опозданием — явно стали подводить органы чувств, а то и нервная
система. Пришлось опуститься на циновку и погрузиться в медитацию,
попытаться отыскать состояние равновесия, найти баланс между
дарованной препаратами чувствительностью к сверхэнергетическим
проявлениям и вызванной приёмом грибов восприимчивостью к ним
же.
Сейчас я был способен работать с
расширенным диапазоном сверхсилы и мог пропускать через себя более
интенсивные потоки энергии, но это обстоятельство не только
усиливало возможности, но и заметно усложняло удержание их под
контролем. Пусть ничего принципиально нового делать и не
требовалось, вот только…
Тут я взял себя в руки и задавил
сомнения в зародыше, выровнял дыхание, мягким усилием воли погрузил
сознание в поверхностный транс. Отрешиться от пульсации в голове
удалось далеко не сразу, но постепенно связь с Эпицентром всё же
перестала отбивать ритм пульсацией-метрономом.
Когда Леопольд притворил за собой
дверь, оставив меня в полнейшей темноте, я не потянул в себя
сверхсилу, как проделывал обычно, чтобы после закрутить призрачным
волчком, просто вдохнул и скользнул в резонанс. Помехой не стало
даже отсутствие каких-либо источников освещения, сгустки
призрачного сияния возникли из ниоткуда и понеслись надо мной
стремительным хороводом, чтобы миг спустя замереть в эффекте
стробоскопа.