- Ананасы, - вещал тот тем временем
из-за приоткрытых дверей, - гусиный паштет, крабовое мясо, оливки,
офигеть! Чего же мы раньше старой гречкой-то травились?
- Теперь не будем. – Высыпав на пол
все содержимое сумки, я принялся наполнять её заново, теперь уже
пузатыми банками с мясом и экзотическими морепродуктами, которые
мне подавал изнутри охранник.
- Икру брать будем? – Поинтересовался
Марк, протягивая мне большую стеклянную банку, доверху набитую
красными кругляшами.
- Не сомневайся, - закивав, я
бережно, будто младенца, подхватил здоровенную банку с красной
икрой, а затем отправил её в недра сумки. – Что там еще из
экзоты?
- Крабовые палочки сойдут? – Из недр
рефрижератора появился замерзший, но донельзя довольный Марк и
кинул мне в руки упаковку. Повертев её в руках, я, не глядя послал
её в открытую сумку.
Через несколько минут судорожного
перебазирования деликатесов, я попытался поднять потяжелевшую сумку
и, наконец, дал команду.
- Хватит Марк, там веса уже килограмм
на тридцать, не меньше, а нам её не на лифте переть, а на
собственном горбу. – Я с воодушевлением легонько постучал по
надувшемуся от припасов боку торбы. – Если что, второй раз сходим,
тут уже проще будет.
- Твоя правда, - Марк захлопнул
створки рефрижератора. – Придумать бы еще, куда мертвяков деть, так
можно и переезжать со всем скарбом. Может в окно их и дело с
концом.
- Не по христиански как-то, - пожал я
плечами, - а в прочем, черт с ним, сейчас сумку дотащим, отобедаем,
а на сытую голову и думается легче.
- На сытую голову спится легче, -
хмыкнул охранник и, схватив сумку за ближнюю ручку принялся
помогать мне выносить экспроприированное. – Я бы сначала придавил
бы так часика три.
- Вот Леха обрадуется, - улыбнулся я.
– Он-то еще не в курсе, какой будет праздник живота.
Вытащив ценный груз на лестницу мы,
кряхтя и охая, поволокли консервы вверх. Сумка была не столько
тяжелой, сколько неудобной, и для подобного вида транспортировки
вряд ли была предназначена. Обычно челноки, а именно они подобные
вещи и использовали, забивали похожие сумки под завязку, так что
молния трещала, обхватывали пузатые бока мотками изоленты и грузили
её в любое подвернувшееся транспортное средство, будь то верхняя
полка плацкартного вагона или тесный салон газели. Мы же топали
так, использую исключительно собственные силы и ноги, но упорство,
а самое главное - жадность, заставляли нас карабкаться все выше и
выше, преодолевая один лестничный пролет за другим, пока, наконец,
не показалась наша дверь.