.
– Но и Франция тоже не сдержала своих обещаний.
Эту мою ремарку консул проигнорировал.
– Британия, Гейдж, это зло. Нет на свете более миролюбивого человека, чем я. Я – генерал и видел ужасы войны. Однако эти лобстеры послали целых трех наемных убийц, чтобы разделаться со мной, и наводнили Европу шпионами, услуги которых оплачиваются британским золотом. Мало того, они задумали прибрать к рукам всю Северную Америку. И наши две страны, Америка и Франция, должны объединиться против них. Я согласился принять вас, чтобы обсудить вопрос с Луизианой.
Впечатление об этой огромной территории у меня сложилось неблагоприятное – скверный климат, полно жирных черных мух… Но я знал, что Томас Джефферсон не прочь завладеть этими землями, по площади в несколько раз превышающими территорию Франции. Американские переговорщики надеялись выкупить Новый Орлеан – это открыло бы им торговые пути к Мексиканскому заливу. Я же решил предложить более крупную сделку.
– Надеюсь, две наши страны как-нибудь договорятся о разделе этих просторов, – заметил я. – Просто у меня сложилось впечатление, что вы собираетесь послать туда армию и создать свою империю.
– У меня была армия, ровно до тех пор, пока в Доминикане не разразилась желтая лихорадка. К тому же мой зять генерал Шарль Леклерк сделал мою сестру Полину вдовой.
Бонапарт жевал булочку и не сводил с меня глаз. Уверен, ему было известно, что я переспал с его сестрой, помогая готовить еще один договор в Морфонтене. Инициатором этой кратковременной связи была она, а не я, но я дорого заплатил за удовольствие – вынужден был отправиться во временную ссылку на американскую границу. Впрочем, братья склонны разглядывать подобные истории через вполне определенную призму: мои отношения с Бонапартом с тех пор осложнились, и причиной этого, а также самым главным осложнением была Полина. Я постарался не показывать, какое облегчение испытал, узнав, что муж ее благополучно скончался.
– Какая трагедия… – пробормотал я.
– Моя идиотка-сестра в знак скорби отрезала свои прекрасные волосы. Она никогда не любила мужа. И уж определенно была ему неверна, но главное – соблюсти приличия. – Наполеон вздохнул и взял со стола письмо. – И первым же судном она отправилась во Францию. Эта женщина наделена изворотливой практичностью, присущей Бонапартам.