– Зачем ты пришёл? – Я скучал по тебе, по твоей страсти! – А я, представь себе, нет! – Не верю! Я тебя хорошо знаю! Я перехватываю её руку. Зрители ничего не заметили, но я знаю – она занесла её для удара, – горячая женщина! – Я тебя ненавижу! – И также безумно любишь, – это не скроешь от меня. – Ты бросил меня в том ужасном месте! – Я спасал тебя! – Врёшь! А танец становится всё жарче, подпитываемый огнём наших чувств. – Брось дуться. – Дуться?.. А с чего мне дуться, дай подумаю. А! Наверное, потому что ты меня променял на ту кривоногую шлюху! – Дурочка, если бы… – Так нашел бы себе умную, раз я дурочка! И вновь я перехватываю её руку, занесённую для удара. А чёртовы аристократы забыли уже, как кривили свои рожи, и смотрят только на нас, но нам плевать, нам не до них, – нас несет вихрь. – Я должен был покинуть тебя. – Вот и покинул бы навсегда! – Признаю… Да хватит меня бить! – В этот раз я пропустил оплеуху. – Заслужил! – А я был прав, ты всё ещё любишь меня. – Ещё чего!!!
Когда закончился танец, мы с ней проскользнули мимо толпы на балкон, прихватив шампанское. Её шарф сполз на плечи, обнажив четыре маленьких шрама… Я не смог устоять от искушения и припал к ним губами… и не сдержал слабый стон наслаждения. – Перестань! Я – не твоя! – Прости, милая, но ты ошибаешься… – Есть курить? Я достал портсигар, прикурил две и протянул ей одну. – Зачем ты пришёл? – снова задала она старый вопрос, выпуская белый дым в звездное небо. – Я скучал… – Да ты не представляешь, сколько я всего передумала!!! Сколько я всего натерпелась!!! А теперь ты являешься и хочешь, чтобы всё было по-прежнему?! Почему ты всегда считаешь себя правым в любой ситуации? Может, пора уже спуститься на землю. Тебе лучше уйти. – Не гони меня, ты ведь всё ещё любишь… Ты же знаешь… – я, усмехаясь, смотрел, как она вынимает орудие из моей груди, – что кинжал не убьёт меня! – Он серебряный, дорогой. Тут я уже и сам это понял, по тому, как подкашивались ноги, как затуманивались глаза, как набатом било в голове… – Да, я врала, что не скучала! Я семьсот восемьдесят шесть дней и семьсот восемьдесят семь ночей ждала тебя! Но ты не пришёл, не написал, не позвонил! Да, я мечтала прожить жизнь с тобой и растить детей! Но, прости, сына я воспитаю одна. Прощай, милый, – и она с печальной улыбкой выплеснула содержимое бокала на моё распластанное у её ног тело. Резко обернувшись и гордо вздернув свою прелестную головку, она вернулась в зал, оставив меня одного.