Фух, отлично. Я что могла, уже навредила, похоже… Дальше тут и без меня разберутся.
— Ну вот, вы и в надёжных руках, — беспечно похлопала супруга по груди я, поправляя обрывки своей нижней юбки, отчего лицо эрда утратило всё человеческое, а рот скривился в ужасающей гримасе.
— Неплохо, неплохо, — бормотал персонаж с кожаным кофром, заглядывая под прикрывающее порез на груди эрда тряпьё, — Но абсолютно бессмысленно. Дайте-ка мне огня и нож, — повернулся он к горничным, — а ещё принесите чёрной бесминской соли.
Красавец-мужчина, зашедший в кабинет следом за маленьким человечком и горничными с тряпьём, недовольно скривился и остановился рядом со мной, да так близко, что я занервничала и задёргалась.
— А говорила, что даже пальцем его не коснёшься, — незаметно прошептал он мне на ухо, когда внимание всех остальных было занято эрдом.
Я вздрогнула то ли от неожиданности, то ли оттого, что в груди от его слов слабо кольнуло. Передёрнула плечами, не имея понятия, как ответить и постаралась не сбиться с мысли, которую собиралась высказать тому, кто будет заниматься раной:
— Клинок, скорее всего, был отравлен, — негромко произнесла я. — Порез поверхностный, а он истекает кровью…
— Разумеется, — пробормотал странный целитель, прокаливая нож над свечой и намеревающийся лечить раны солью,. — Дурное заклятье. Неприятное, но, слава Вечным, обратимое.
— Обра… тимое? — растерянно повторила я. Заклятье? Только этого ещё не хватало…
Мужчины, как один, посмотрели на меня с укором.
— Разумеется. На смертельное у кого сил сейчас хватит? — держа над пламенем спиртовой лампы длинный, тонкий клинок, негромко говорил маленький человек, — А необратимое на той неделе у нас было. Целое стадо коров под заклятьем вечной жажды в реке утопло. Так это так уж сложилось. Не успели, то есть, обратить. А так-то обычно почти всегда успеваем. Вот и сейчас, если соль быстро найдут. У меня как раз кончилась, — продолжал профессионально отвлекать внимание болтовнёй от своих устрашающих приготовлений целитель, и я с тревогой посмотрела на стоящего рядом длинноволосого мачо с серьгой.
Он облокотился на то самое эрдово кресло, и демонстративно рассматривал меня с головы до ног, вскинув бровь. Это я что сейчас, занервничать под этим взглядом должна, что ли? Я тоже так посмотреть вообще-то могу. И не так ещё даже. На-ка вот! Что это у нас вторая бровка на лоб поползла? Ничего, привыкайте. Это не только мне с вами теперь жить. Это ещё и вам со мной как-то придётся тоже.