– Ух, нет, ну как же здорово рыбачить! – Лаура уселась на плед, потянулась к яблоку и, взяв его, стала рассматривать, не торопясь есть. – Смотри, вот – яблоко, просто яблоко, но какое оно красивое, – она рассмеялась, перехватив взгляд Николая. – Нет, ну право же – красивое!
– Конечно! И вкусное! – он тоже взял яблоко и с громким хрустом откусил его.
В ведре плеснулась рыба. Лаура встала, наклонилась и пересчитала улов.
– Раз, два, три… О! А эта какая огромная! Это ты поймал или я? – и, не дожидаясь ответа, снова спросила:
– А что мы с ней будем делать?
– Пожарим, – Николай выкинул огрызок в реку и разлегся на берегу, заложив руки за голову и глядя в небо.
Неожиданно коричневый ворох юбки опустился рядом, и Лаура заглянула в его лицо. Ее глаза синели, как небо и светились, как солнце, и Николай невольно залюбовался ими. Русый локон упал вниз, распушился, зацепившись за оборку высокого воротника. Открытые ушки розовели и, освещенные сзади солнцем, казались прозрачными. Николай не решался прикоснуться к женщине, но ее игривый взгляд придал ему смелости. Он провел пальцами по ее лбу, раздвигая волнистые прядки волос, выбившихся из прически.
– Какая ты красивая, – сказал он тихо, почти шепотом, не сводя своих глаз с ее и погружаясь в них все больше и больше.
Лаура рассмеялась и, развернувшись, прилегла на плед, положив голову на живот Николая. Она тоже смотрела на небо, распознавая в облаках очертания животных, замысловатые цветы, перья.
– Смотри, вон то похоже на трех собак, видишь?
– Одна собака – пудель?
– Да, точно! А рядом… м-м-м… мопс, пожалуй и…
– И легавая!
– Похоже, но не легавая, а…
– Сторожевая, – раздался рядом чужой голос.
И Лаура, и Николай от неожиданности поднялись вместе. Перед ними стояла девушка, гувернантка, как решила про себя Лаура, обратив внимание на строгую прическу и скромное платье незнакомки, и в упор разглядывала женщину, не скрывая недовольства.
– Марина? Ты как здесь? – наконец вымолвил Николай, и тут же встал на ноги.
– Да вот, решила навестить одинокого барина, а он вовсе и не одинок сегодня, как видно, – глаза-вишни стреляли то в Лауру, то в Николая, и в их загадочной черноте было не разобрать, гневается девушка, или озадачена, или ревнует. Но то, что рядом с барином находилась женщина, ей явно не нравилось и она этого не скрывала.