– Баба должна дома сидеть. Семьей заниматься. Это мужики устают. Какого хрена ты ее на работу отправил?
– Она сама захотела. Не может дома сидеть Деньги хочет зарабатывать.
– Тьфу ты. Что с молодежью творится. Бабы верховодят. В наше время все было по-другому. И порядка больше.
– Ладно. Будет тебе. Мы своим умом живем.
– Как знаешь – крякнул недовольно отец.
– Хотим уехать. На Дальний Восток. К родителям Нади. Она хочет к ним.
– Она хочет. А-а, дурак – посмотрел на сына тяжелым взглядом, хлопнул по коленям и вышел.
«Правильно Надя говорит, мои меня не понимают. Уезжать надо» – грустно смотрел отцу вслед Иван.
Две недели ушли на сборы в дорогу, расчет на работе. Иван избегал общения и почти не смотрел на родных. Только, когда прощались, долго смотрел на каждого. Будто пытался запомнить.
Марфа почти не спала неделю. Тяжело переживая отъезд сына исхудала и измучилась. Часто писала письма, где рассказывала все подробности сельской жизни. Иван исправно отвечал. Надежда тоже писала, и сердце Марфы успокоилось. К тому же невестка ждала ребенка. Счастливое ожидание нового члена семьи добавляло сил и лада в семью. Они по вечерам обсуждали предстоящее событие, мечтали и строили планы по этому поводу. Степан Федорович становился мягким и уютным. Татьяна отмалчивалась и только глупо улыбалась. Ее занимало совсем другое. Борис. Они переживали не простые времена. Тайное стало явным. Лида остро переживала разрыв с женихом, уехала в Москву к родным. Там сразу вышла замуж. Многие осуждали Таню, но из-за авторитета Степана Федоровича помалкивали.
– Что за дети – рыдала Марфа. – Мы всю жизнь честно прожили. Никто о нас ничего плохого не скажет. А тут. Сын девушку обидел, дочь подружку. Вроде бы старались правильно воспитывать. Что с ними происходит?
– Ну, мам – канючила Таня. – Я замуж за него хочу.
– Нет. Нет. Сиди дома. Найдется хороший жених. Молода еще.
– Ну почему?
– Если он Лидку так просто бросил, тебя тоже бросит.
– Он меня любит.
– Все. Разговор окончен. Хоть отцу не скажи за кого замуж собралась – вытирала слезы передником Марфа.
– Что-о это? – С не естественным ревом подбежал к Тане Степан Федорович. Он махал перед ее носом листком бумаги.
– Заявление в ЗАГС. Подали – блеяла перепуганная Таня.
– Мать. Она. Дура. С Борькой связалась – резко развернулся к Марфе. Растерянно разводил руками. Смотрел дикими глазами то на жену, то на листок бумаги. Марфа грузно опустилась на стул. Он развернулся к Тане.